Остаемся
Год большой пандемии еще раз доказал вечную ценность вина. На мировом винном рынке перераспределились каналы, упал сектор HoReCa, зато драматически выросли online- и аукционные продажи. Люди стали добывать вино по-другому, но пить не перестали, и пить хуже в целом не стали тоже. Сэкономив на путешествиях и вечерних нарядах для несостоявшихся выходов в свет, они больше тратили на доступные радости, поэтому винный сектор не пострадал так существенно, как некоторые другие.
В России online-продажи алкоголя так и не легализовали (хотя в апреле-мае было много разговоров, мол, вот-вот это случится). Когда рестораны были закрыты, публика, привычная к винам ресторанного уровня и советам сомелье, переместилась в специализированную розницу: винотеки «качали» в течение всего карантина.
Винных аукционов в России тоже нет, и ту потребность, которую продвинутые виноманы в других странах реализовывали, участвуя в стриминговых продажах у Acker и Sotheby's, наши направили на закупки элитных вин напрямую у компаний-импортеров.
Все основные винные выставки были отменены, кроме успевшей состояться в феврале-2020 Vineхpo в новом формате в Париже (а дюссельдорфская ProWein отменена уже и на следующий год). Так что, пока новые тренды «вызревают» где-то на приватных встречах в zoom-е, вспомним главное, чем жил мир вина в 2010-х.
Начать нужно с того, что с 1 января 2015-го Европа зажила по новому общему винному закону. Если Евросоюз сохранит свою целостность, то это может стать событием не только десятилетия.
@ Chateau Margaux UGCB
1. Как Европа не сдавалась Новому Свету
В середине 2000-х в Еврокомиссии озаботились состоянием винного сектора на подшефных территориях. Подсчитали, и оказалось, что за 15 лет с 1990 года экспорт европейских вин вырос всего на 20%, хотя в то же время новосветские державы, которые, правда, стартовали с низкой базы, скакнули феноменально: США на 80%, Чили на 300%, Австралия на все 700%.
Европа утопала в непроданном собственном вине. Кризис перепроизводства оставался в новостной повестке год за годом. На 2006 год власти ЕС дотировали €131 млн (а это почти половина всего бюджета ЕС на поддержку виноделия) на избавление от излишков, то есть на дистилляцию винного стока и превращение его, например, в технический спирт или биотопливо. Рупором перемен стала еврокомиссар Марианн Фишер Боэль, которая решила, что бюджет стоило бы использовать более разумно. Был придуман ряд мер для восстановления позиций Европы в состязании с нахлынувшим Новым Cветом.
Сначала потребовалась экзекуция: в 2008-2011 годах были уничтожены (с выплатой компенсаций виноградарям) 10% виноградников, признанных неконкурентоспособными, а до 2016 года действовали очень строгие квоты по высадке новых виноградников. За 10 лет (2005-2015) площадь виноградников Европы сократилась с 4,2 до 3,7 млн га.
Производство евровина к 2012 году снизилось до 163 млн гл по сравнению со 186 млн гл в 2007-м, но в то же время продолжало снижаться и внутреннее потребление. С 2008 по 2011 год по настоянию Боэль €235 млн были потрачены на промокампании вин ЕС в США, Канаде, Японии и Швейцарии, и экспорт за три года волшебным образом вырос на 27% в объеме и на 36% в деньгах: пик в 76 млн гл был достигнут в 2011-м (сравните с 46 млн гл в 1995 году). Дальнейшие промоактивности направили на Китай, Бразилию и Индию. С тех пор позиции Европы на ринге против Нового Света остаются примерно стабильными.
Но главным достижением госпожи Фишер Боэль стала реформа винного законодательства ЕС. С августа 2009 до конца 2014-го длился переходный период перед вступлением в силу регламента о единых стандартах для винных аппелласьонов в странах ЕС. Всем следовало перейти на трехступенчатую систему наименований: столовые вина, местные вина IGP/PGI и высшие аппелласьоны AOP/DOP/PDO, которые дальше могут расслаиваться на региональные, коммунальные и крюшные уровни (по примеру бургундской классификации). С более или менее одинаковыми правилами игры для всех от Франции и Испании до Мальты и Литвы. В регламенте было также прописано множество разрешенных и неразрешенных винодельческих практик. Все это должно было упростить и унифицировать понятийное пространство европейских вин и гомогенизировать винные законы отдельных стран. Недовольных, конечно, было очень много. Итальянцы, немцы, венгры и все остальные кричали об угрозе их традициям и идентичности. Почти пять лет страны занимались наведением порядка в своих внутренних классификациях.
Французский INAO ударно переписал все уставы всех аппелласьонов страны. У Италии проблема такая, что ее DOCG не вписываются в трехступенчатую схему ЕС. По идее с 2015 года никаких новых DOCG появляться больше не должно, но старые – «традиционные и национальные» – конечно, сохраняют свою силу. Поэтому с момента объявления о еврореформах и до дедлайна в 2014-м итальянский минсельхоз умудрился ввести 33 новых DOCG, увеличив их число до 73. Особо отличился регион Венето, который по количеству DOCG обогнал Тоскану и почти догнал Пьемонт. Еще бы! Ведь у Венето есть Лука Дзайя – президент области Венеция и эффективный винный политик, за 10 лет сделавший просекко самой быстро растущей категорией в продажах и экспорте (по динамике развития с просекко может сравниться только категория розовых вин, если брать ее в целом, а не только Прованс).
Мировое потребление вина с 2010 года незначительно колеблется вокруг отметки в 244 млн гл, что эквивалентно 32 млрд бутылок: примерно по 4,3 бутылки на каждого жителя планеты в год.
Кстати, оказалось, что и при нынешних порядках итальянцы могут продавить DOCG и в Риме, и в Брюсселе: в феврале 2019-го появился новый, 74-й DOCG для «супербарберы» из Монферрато – Nizza DOCG (легален для вин с урожая 2014-го).
Спустя почти шесть лет к новому законодательству все привыкли и в целом оценивают его позитивно. Дотации ЕС исправно поступают куда надо (на поддержку маленьких хозяйств, на внедрение экологичных технологий и т.п.). Если для Франции и Италии перемены были больше бюрократического характера, то для стран вроде Венгрии, Португалии, Болгарии, Кипра и Греции унификация в рамках ЕС – это путь для совершенствования их собственных систем аппелласьонов. В Австрии PDO (по-местному DAC) сильно подвинули традиционную систему Prädikat, которая давно морально устарела. Испанские Риоха, Приорат, Бьерсо и даже Руэда близки к официальному принятию классификаций наподобие бургундской классификации гран крю, а это поможет подчеркнуть высокий статус их вин в мировой системе координат.
2. Тарифные войны
К концу десятилетия вино стало уже регулярным фигурантом торговых тарифных войн, «моду» на которые запустила протекционистская политика Трампа. В октябре 2019 почти все категории вин ЕС подпали под дополнительные 25%-е пошлины, введенные США на ряд европейских товаров с одобрения ВТО из-за конфликта вокруг Airbus. До сих пор эта санкция сохраняется, а следующий пересмотр тарифной политики ожидается лишь в феврале-2021.
Вино является также жертвой в китайско-американской торговой войне. В июне 2019 года Пекин поднял тариф на американские вина с 48 до 93%, перераспределив существенную долю Калифорнии на китайском рынке в пользу европейских вин, тарифы на которые остаются на уровне около 41%.
В отрасли надеются, что все эти события, противоречащие логике свободной торговли, сойдут на нет при новом президенте США Джо Байдене, но буквально в ноябре 2020 вино, наравне с углем, стало разменной монетой в дипломатическом конфликте уже между Китаем и Австралией. О причинах, чем Австралия досадила Китаю, говорят многое (тут и Huawei, и даже расизм австралийцев приводятся в аргументах). Но Австралия — вообще-то крупнейший поставщик вина в Китай (40% рынка), а 212%-ный тариф на ее вина, введенный с 28 ноября 2020, означает повышение цен на австралийские вина в 2-3 раза. И если в «угольной» части конфликта между Пекином и Канберрой возможным бенефициаром называют Россию, то в «винной» в выигрыше, вероятно, окажется снова Европа.
3. «Бордоский пузырь» и китайский кукиш
В 2010 году случилась самая наглая кампания en primeur Бордо в истории. В апреле в своем регулярном отчете о свежем урожае Роберт Паркер расхвалил бордо-2009 в том духе, что его «можно сравнить разве что с легендарным 1982-м». Напомним, что именно после предсказаний насчет 1982-го Паркер стал главным винным критиком планеты. 1982-й из тогдашних экспертов и брокеров никто особо не приметил, а дерзкий молодой Паркер предрек ему колоссальный инвестиционный потенциал. Читатели бюллетеня Wine Advocate, поверившие ему и вложившиеся в бордо-1982, впоследствии обогатились. В 2010-м Паркера с трепетом слушал весь мир, а самый большой потенциал для винных инвестиций все увереннее демонстрировал Китай, к тому времени уже опередивший Францию и Британию по количеству долларовых миллионеров. В Гонконге в 2008 году были отменены акцизы на импортный алкоголь, и уже в 2009-м Гонконг обогнал Лондон по сборам на аукционах редких вин.
Обычно кампания по продаже фьючерсов бордо предыдущего года урожая бодро стартует в мае, но в 2010-м топовые шато боялись продешевить с «новым 1982-м», и лишь 17 июня первым из первых крю разродился Lafite, объявив цену €600 за бутылку в первом транше. Покупатели world wide, сидевшие «на кнопке» у ведущих негоциантов (к слову, клиенты российской компании Simple уже активно в этом деле участвовали), среагировали адекватно, и началась гонка – эдакое соревнование с «анонимными китайскими покупателями».
Отдельные шато повысили цены по сравнению с бордо-2008 вплоть до 425%, рекордной ценой релиза одарил Ausone – €1350 евро. В августе во втором транше Lafite, Latour, Mouton, Margaux и Cheval Blanc торговались по €850-960 за бутылку, а через полгода все они перевалили сильно за €1000. В среднем рост цен на вина примерно 200 шато, участвующих в кампании, составил +150% по отношению к 2008-му. Но это не остановило китайских покупателей.
В тот год Бордо поклонилось Китаю в ноги. Шато массово переводили сайты на китайский и нанимали китайских сотрудников в штат. 26 октября 2010-го на сайте Decanter было объявлено, что урожай Château Lafite 2008 года выйдет в продажу с выгравированным на бутылке иероглифом, обозначающим «восьмерку». Через сутки цена за ящик выросла на 30% и многие негоцианты объявили, что у них закончился сток.
В ноябре 2010-го в свет вышел французский комикс под названием «Роберт Паркер. Семь хмельных грехов» (кое в чем он оказался пророческим). В нем был изображен Паркер на пенсии, почему-то в 2017 году, которого поймали бордосцы в колпаках а ля ку-клукс-клан, чтобы совершить над ним суд. Вердикт гласил: «Роберт Паркер, вы продали душу дьяволу, а Бордо китайцам. Это непростительно!»
Комикс под названием «Роберт Паркер»
Тогда в Бордо думали, что китайцы проглотят все по любой цене. Особенно подогревало энтузиазм то, что и новый урожай 2010 года оказался не хуже предыдущего. Паркер, правда, дал ему оценку чуть ниже, но зато по Wine Spectator у бордо-2010 (по Левому берегу) целых 99 баллов, тогда как у 2009-го было 97.
Так что в 2011-м цены ан-примёров задрали было еще выше (Lafite выставил ценник в €1300 за бутылку). Но рынок отвернулся. Китайцы обиделись за прошлый год, в Европе продолжался кризис, да и американцы не хотели, чтоб их снова надули. Кампания была близка к провалу, и даже сам Паркер высказался в духе, что «бордоский пузырь лопнул». На конгрессе Wine Future* в ноябре 2011 года в Гонконге Саймон Степлс, глава представительства Berry Bros. & Rudd, важнейшего торговца на мировом рынке fine wines, говорил: «Китайского покупателя надо уважать. Если год назад 30% ан-примёров бордо-09 мы продали в один только Гонконг, не считая континентального Китая, то в этом году бордо-10 – только 5% на всю страну».
К слову, пресловутый Lafite 2008 в 2016-м на вторичном рынке стоил вдвое дешевле, чем сразу после «релиза с иероглифом», – сомнительная инвестиция. А цены бордо в ан-примёрах планомерно падали всю декаду, вернувшись к уровню, как до «китайского» 2010-го.
В ковидном 2020-м цены на молодые бордо были в среднем на 30% ниже, чем год назад. И, скажем, в России компания Simple, которая организует такие закупки для своих частных клиентов, зафиксировала рост продаж на треть. Небывалый энтузиазм, кроме прочего, объясняется и весенним карантином: у людей просто наконец дошли руки до своего любимого хобби.
* Тогда конгресс Wine Future, организованный опальным испанским MW Панчо Кампо, состоялся во второй и последний раз и, пожалуй, это было одно из самых ярких профессиональных событий за все десятилетие, где собрались буквально все трендсеттеры мирового рынка, включая самого Паркера.
Некогда самая пышная на свете винная выставка Vinexpo в 2019 году потерпела фиаско: количество экспонентов и участников снизилось вполовину по сравнению с 2015 годом. В феврале 2020-го Vinexpo впервые прошла в Париже, и пока никто не уверен, вернется ли она в сам Бордо в своем прежнем тщеславном имидже. На фото вечеринка в шато Palmer во время Vinexpo 2011
4. Премудрая «Страна вина»
В 2012 году китайский писатель Мо Янь получил Нобелевскую премию по литературе за книгу «Страна вина», где кроме прочих фантасмагорий есть линия о нездоровой любви китайских партийных функционеров к «лафитам», которыми в Цзюго (буквальный перевод словосочетания «страна вина») запивают жареных детей, обычно мальчиков. И в том же году в Китае ввели антикоррупционные законы, затронувшие винный рынок: вино там всегда считалось статусным подарком, одну и ту же бутылку «Лафита» могли передаривать по 10 раз – это было в порядке вещей. В Европе виноделы начали ныть, что на Китай теперь надежды мало, но очень скоро оказалось, что с новыми законами в Китае начал формироваться гораздо более цивилизованный, тянущийся к знаниям и разнообразию винный рынок. Гонконг остается винной Меккой, но и континентальный Китай не отстает.
«С тех пор, как в Гонконге рухнули таможенные барьеры для вина, мы работаем семь дней в неделю, почти круглые сутки, спрос на обучение вину огромный», – говорила во время конгресса Wine Future в 2011 году Джинни Мак, глава крупнейшей образовательной сети в Китае, представляющей программы WSET.
В 2010-м мы еще не знали, что иероглиф «восемь» на бутылке Lafite 2008 был символичным для самого шато, ведь в 2008-м компания DBR Lafite приняла решение о создании винодельни в Китае, которое не афишировалось вплоть до самого последнего времени. Первые лозы на 400 га, купленных бароном Эриком де Ротшильдом в провинции Шаньдун, появились в 2011 году, а летом 2019-го в свет вышел премьерный релиз шаньдуньского бордобленда от Ротшильдов: Long Dai 2017 года (говорят, это очень хорошее вино, не похожее ни на что другое китайское). Это не первый «китайский суперпремиум» от именитых французов. Еще в 2016-м появилось вино Ao Yun из провинции Юньнань от LVMH. Любопытно, что за обоими проектами стоит Жан-Гийом Пратс*, покинувший пост гендиректора Château Cos d’Estournel в 2012 году ради китайского проекта LVMH, а с 2018-го ставший CEO DBR Lafite. По итогам десятилетия его можно назвать одним из самых дальновидных бордосцев.
Потребление вина на душу населения в континентальном Китае за 10 лет выросло с 0,31 л до 2 л, а в Гонконге – до 4,9 л.
Китай вот-вот станет главной винодельческой державой мира, главным потребителем тонких вин и главным их производителем. В 2016-м по площади виноградников Китай обогнал Италию и Францию и сейчас уступает лишь Испании. Только в 2015 году в стране было высажено 36 000 га – это как целая Шампань. Талантливых виноделов со всего мира завлекают в китайские провинции правительственными грантами. В Нинся и Фаншане уже построили собственные Бордо и Тоскану, воспроизвели инфраструктуры немецких и австрийских регионов, с середины декады туда начали вывозить мировых винных критиков. Китайские «шато» похожи на Диснейленды, так что критики пока все больше ухмыляются. Но свои вина китайцы особенно любят: некоторые релизы Chateau Changyu, Huadong или Langes продаются по $2000-3000 за бутылку. Кстати Langes из провинции Хэбэй принадлежит семье Swarovski, а Chateau Changyu, как и другой важный китайский производитель Great Wall, входит в топ-10 виноделен мира по объемам производства.
* В 2012-м нам показалась очень странной новость о том, что боготворимый всеми Жан-Гийом отказался от поста управляющего Château Cos d’Estournel, которое принадлежало семье Пратс-Жинесте с 1917 года. Очень уж влиятельными были в Бордо и сам Жан-Гийом, и его отец Брюно. Да, еще в 2000-м они продали шато Мишелю Рейбье, но, учитывая всеобщее уважение к Пратсам, ничто не предвещало ухода Жана-Гийома с поста CEO. Ничто, кроме перспектив Китая...
5. Российское виноделие
В разгар кризиса, начавшегося в России в 2015-м, случился первый всенародный хайп по отечественным винам, однако реальные показатели продаж через пару лет вернулись к уровню 2014 года, поскольку импортеры и сами ритейлеры придумали способы насытить розницу приемлемыми по качеству и недорогими импортными винами. В пандемию снова Россия на пике интереса, но, как считает большинство экспертов, сейчас у отечественного виноделия гораздо больше аргументов: качество стабильно растет, маркетинг у иных предприятий выше всяких похвал, инвестиции (со слов инсайдеров) льются в сектор все уверенней, а поддержка со стороны властных структур и провидения становится еще более осязаемой. К Закону о вине, вступившему в силу в конце июня-2020, у отрасли остался ряд претензий, однако в целом его влияние оценивают, как позитивное. Недоработки власти обещают исправить, как только COVID перестанет заслонять собою не столь срочные проблемы миноритарных отраслей.
Завод «Абрау-Дюрсо», озеро Абрау и первые собственные виноградники хозяйства
6. Бургундия и прочие тонкости
«Я очень обеспокоена тем, что в Китае проснулся сильный интерес к Бургундии, ведь бургундских вин так мало», – говорила на конгрессе Wine Future в 2011 году Дженсис Робинсон. Она оказалась права. В ноябре 2012-го на аукционе Acker Merrall в Гонконге было поставлено 145 мировых рекордов по бургундским лотам, тогда как бордо шли ниже номинала. (Неизвестно, правда, сколько из тех «лотов» происходили из «империи фальсификатов» Руди Курниавана, которого Acker Merrall как раз поддерживал).
Бургундия теснила Бордо на рынке fine wines на протяжении всей декады. В 2019-м году в рейтинге биржи Liv-Ex среди 77 «голубых фишек» (уровень Tier 1) оказалось всего 14 бордо на 44 бургундских вина. Если учитывать все пять уровней Liv-Ex, а это 349 вин, то бордо там осталось всего 30% (хотя 10 лет назад индекс был на 99% бордоским).
На Бургундии помешались не только азиаты и не только коллекционеры, но ее действительно слишком мало и она слишком дорога даже для очень богатых людей. Поэтому на волне интереса к «тонким винам с особо интенсивным внутренним ароматическим содержанием» все более актуальными становятся и другие сорта похожего профиля. В первую очередь это, конечно, неббиоло. Пьемонтская область Бароло стала первой в Италии, где официально ввели систему отдельных виноградников, крю, – MGA (menzione geografica aggiuntiva), что еще подогрело интерес к исследованию тонкостей местных вин у покупателей. В 2017-м классификация MGA докатилась даже до Роэро. Благо, до цен Бургундии винам Бароло и Барбареско еще далеко, но и для них уже нашлись бюджетные и не менее тонкие альтернативы из Северного Пьемонта и ломбардийской Вальтеллины.
«Автора» аферы века индонезийца Руди Курниавана арестовали с поличным в марте 2012-го. В ноябре-2020 его досрочно выпустили из тюрьмы и сразу же передали в руки Иммиграционной полиции (ICE) для депортации из США. Тем временем сотни или даже тысячи проданных им фальсифицированных бутылок раритетных вин еще многие годы будут кочевать из коллекции в коллекцию. На фото кадр из фильма Sour Grape о Курниаване, вышедшего на Netflix в 2016-м
«Новым черным» (в смысле новым в ряду «пино нуар – неббиоло – кто следующий») стал нерелло маскалезе с Этны, который получил свои первые 95 баллов по Паркеру в 2013 году (кстати, никаких сотен в «конвенциональных» источниках у Этны пока нет).
Каберне фран из долины Луары (шинон, бургёй, сомюр-шампиньи) покоряет сердца любителей подлеска, мокрой земли и всяческой дичи в красном. «Пино-нуаристой», эфемерно возвышенной в хороших руках и на лучших терруарах, как оказалось, может быть и испанская гарнача. В Приорате даже ввели свои «гран крю», вы сможете их узнать по аббревиатуре GVC (Gran Vinya Classificada) на этикетках вин с урожая 2017 года.
Что касается белых вин, то сортами десятилетия стоит признать рислинг (он состоявшийся король) и быстро восходящую звезду шенен блан. Последний, правда, в «тонком» аспекте интересен пока, только если он родом из Долины Луары.
Вид на Жевре-Шамбертен, Бургундия ©Desprez VU
7. Anything but Chardonnay
На примере Пьемонта хорошо видно, как за десять лет расширился спектр сортов и стилей, которыми сегодня интересуется потребитель. Больше чем уверены, что в 2010-м году даже среди винных профи >90% из Пьемонта знали максимум бароло, барбареско, шардоне из Ланге, гави, москато д’Асти, бракетто и барберу из Асти или Альбы. А теперь попробуйте перечислить все его автохтонное богатство и аппелласьоную номенклатуру, которые нынче на повестке дня у винных энтузиастов? Подсказываем: тиморассо/дертона, пелаверга/вердуно, альбаросса, руке, гриньолино, фрейза, эрбалучче, асти секко (не то сладенькое, что раньше, а сухое и модное), сухая же мальвазия, баратучат, бьянвер, шатюс, дольчетто/овада, наконец, гаттинара, бока, гемме, лессона, карема – мамма мия! В нашей редакции исторически сложилось субъективное отношение к Пьемонту, поэтому цитаты оттуда, но похожие россыпи любопытных местных сокровищ за это десятилетие мы вместе с читателями открывали для себя во многих регионах и странах. Если на минуточку отвернуться от Италии, то лидерами движения за автохтоны стоит признать также Австрию и Португалию.
Вальтер Масса, воскресивший один из пьемонтских автохтонов, тиморассо, со своей командой. Фото Андрея Ковалева, сентябрь 2016
8. RAW
В нашей редакции опять же процветает субъективизм по отношению к «натуральным винам», но не из-за их сути и даже не из-за их качества (многие из них хороши), а из-за неприятной манеры активистов этого движения противопоставлять их всем остальным винам, как бы намекая на то, что остальные – ненатуральные и вообще вредные. О порочности такой позиции мы писали в SWN много раз, и мало кто из ведущих мировых экспертов еще не высказался на этот счет в том же духе. Стало уже общим местом определять «остальные» вина как «конвенциональные», что значит «общепринятый, соответствующий традициям», но ведь и среди «ненатуральных» вин полно авангарда, креатива и харизматиков. И биодинамика не равняется RAW.
Не будем сейчас вдаваться в детали, как и пытаться скрыть тот факт, что RAW стали самым мощным новым стилистическим движением десятилетия в странах Западной и Северной Европы. Лучше дадим слово Владимиру Басову, главе компании Real Authentic Wine (под таким названием компания работает с 2016-го), который импортировал эту идеологию в Россию, создав и у нас мощный тренд среди молодых потребителей и сомелье.
Владимир Басов:
«Все началось с «банды четырех» и Жюля Шове в Божоле (Кроме Шове в «банду» входят Ги Бретон, Жан Фуайяр и Жан-Поль Тэвене. – Прим. SWN). Первые натуралисты появились в середине 1980-х. В середине 1990-х стартовал фест в Луаре «Ля Див Бутей» (La Dive Bouteille): он перевернул внутренний рынок Франции, и в Париже открылись первые винные бары нового формата, в которых представлены только натуральные вина (сейчас их в Париже уже более 200). Одним из первых такой бар открыл Жан-Пьер Робино, ныне один из самых одиозных виноделов в Луаре (вина его купить очень тяжело даже в Париже). Потом появились фестивали натуралки в других странах, в том числе в Лондоне RAW Wine Fest, Real Authentic Wine fest и другие. Сейчас этих фестов в год по миру проходит более 100.
Я проникся этой темой где-то в начале 2000-х, попробовав вина Пьера Овернуа из Жюры, и ездил несколько лет подряд в Верону на фест Triple A (ассоциация, основанная в Италии). В винотеке Tre Bicchieri мы начали продавать натуральные вина где-то в 2005 году. Мы начали с Эмидио Пепе, Пьера Фрика, Доменика Дерана и других. Теперь у нас в портфеле более 150 производителей».
Даже «конвенциональная» компания Simple признала RAW любопытным трендом, заведя в своей коллекции выводок отъявленных натуралистов, от того самого Guy Breton из божолезской «банды четырех» до Villa Martilde из Ломбардии, Paltrinieri из Эмилии-Романьи, Anita & Hans Nittnaus из Австрии, Foradori из Трентино, Tours de Gendres из Бержерака, Herve Sauhaut из долины Роны и прочих. Это не считая таких классиков жанра, как Champagne Tarlant и Chartogne-Taillet, Josko Gravner и Vodopivec, Marc Kreydenweis и, конечно, Nicolas Joly, с которыми Simple работает давным-давно.
Афиши отвязной луарской натюр-выставки La Dive Bouteille
9. Грузия очаровывает мир
Вина из квеври, сделанные по традиционному кахетинскому или имеретинскому методу, составляют очень небольшую долю в грузинском винном производстве, но именно они открыли страну с древнейшей традицией виноделия западным рынкам. Во-первых, оранжевые вина, ставшие трендом еще в 2000-х, – это прежде всего Грузия. Во-вторых, в 2010-х они же стали одной из заметных ветвей в «натуральном» движении. Так, из 930 виноделов, входящих в кружок Элизабет Лежерон RAW WINE, аж 45 – небольшие грузинские хозяйства.
Квеври, «8000 урожаев», нематериальное культурное наследие ЮНЕСКО (с 2013 года), бутиковые винодельни – это одна Грузия. Но есть еще и другая Грузия, где предприятие может произвести полмиллиона бутылок, а может, если хотите, и миллион – был бы заказчик. Вторая Грузия, подписав соглашение о свободной торговле с Китаем, в 2018-м вошла в топ-10 крупнейших импортеров вина на китайском рынке. Китайцы из нижнего ценового сегмента тоже любят «красное полусладкое», а еще им нравятся такие штуки, как портрет Сталина на этикетке: Грузия же. И этого добра им поставляют изрядно.
В 2006 году Роспотребнадзор запретил ввоз вин Грузии в РФ, в 2013-м запрет был снят. Считается, что во многом благодаря этому эмбарго Грузия улучшила состояние своего виноделия, изыскав в том числе хорошие маркетинговые бюджеты для продвижения на других рынках, более притязательных, чем российский.
В 2013-м, узнав о том, что Грузия возвращается к нам, мы облизывались по оранжам и топовым саперави, о которых доносились слухи из Европы. К сожалению, вернулась к нам пока в основном вторая Грузия, а та, квеврийная, с бюджетами на продвижение, дегустациями и фестами а-ля «Янтарная революция» осталась где-то в Нью-Йорке и Гонконге.
В декабре 2019 грузинский сайт sputnik-georgia.ru радостно рапортовал со ссылкой на Роскачество: «Грузия заняла третье место в рейтинге стран-поставщиков вина в Россию за 2018 год. <...> Грузия продала вина в России больше, чем Франция, и лишь на один миллион литров отстает от Италии». При этом 18% в структуре того, что поставляла нам Грузия, по данным того же источника – это «киндзмараули»: 5,7 млн бутылок в 2018 году, больше 6 млн по прогнозу на 2019-й (более свежей статистики, к сожалению, мы не нашли).
Площадь зоны Киндзмараули, которая является официальным аппелласьоном, составляет 120 га (v-georgia.com). Описывая это вино, грузинские эксперты подчеркивают, что саперави, из которого делают киндзмараули – малоурожайный и капризный сорт. Норм по урожайности для аппелласьона Киндзмараули не найти, так что возьмем для сравнения французское вино кот-дю-рон. Максимально разрешенная урожайность для него по регламентам составляет 52 гл/га. Вообще-то, киндзмараули стоило бы сравнивать с каким-нибудь более мудреным в производстве и дорогим вином вроде саваньера (там 35 гл/га максимум), но пусть будет хотя бы кот-дю-рон. Так вот, несложно подсчитать, что при урожайности 52 гл/га со 120 гектаров можно сделать 832 тысячи бутылок. А чтобы сделать с такой площади 5,7 млн бутылок, нужна урожайность 356 гл/га. И это только для России. А как же Китай? Китай ведь тоже любит киндзмараули. Не говоря уже об Украине.
Мы, может быть, чего-то не понимаем, но в современном виноградарстве невозможны такие надрывы, как урожайность выше 100 гл/га. Кажется, что в нашей любви с Грузией мы вернулись на 15 лет назад. Но вообще-то мы бы очень хотели, чтобы в следующем десятилетии Грузия повернулась к России другим боком – тем, где квеври и ЮНЕСКО.
Григорий Чегодаев, чемпион России среди сомелье 2019 года, шеф-сомелье ресторана Wine&Vine и компании Wine Hall:
«Большой интерес к грузинским автохтонам обеспечили такие пропагандисты натурального движения, как Элис Фейринг и Изабель Лежерон. В Лондоне, Скандинавии и в США спрос на вина от маленьких грузинских хозяйств очень высокий. Я был в прошлом году в Калифорнии – там заметный тренд на эти вина. В Скандинавии популярны в основном те, что первыми начали выходить на экспортные рынки. Те же Pheasants Tears, Iago’s Winery, Zurab Tapuridze, Our Wine, Niko Antadze, Archil Guniava и еще целая куча. Мои личные предпочтения из грузинских вин? Iago Bitarishvili (Iago’s Winery) и Lagvinari. Это все».
В монастыре Алаверди обустроено производство особых квеврийных линеек компании Badagoni, 2015 год
10. Критические массы
И снова к конгрессу Wine Future 2011 года. Роберт Паркер тогда в последний раз появился перед широкой публикой в роли самого себя – создателя и босса Wine Advocate. И сказал: «Теперь я хочу быть просто старым, толстым, счастливым Буддой, к которому люди могут приходить за мудрым советом, если он им нужен. Моя звезда закатывается».
В следующем году ему исполнилось 65, и он продал Wine Advocate сингапурским инвесторам. Те в 2017-м поделились 40% с издательским подразделением французского шинного гиганта Michelin, который выпускает знаменитые Красные гиды по ресторанам, а в ноябре 2019-го мир узнал, что «Паркер» теперь на 100% принадлежит «Мишлену».
Вот что писал в SWN Дмитрий Мережко в материале «Критика среднего возраста» по поводу отступных Паркера в 2012 году:
«Утверждают, что из 15 миллионов суммы сделки сам Паркер получит только 10. Подсчитали, что продешевил: только за счет подписки в Штатах бюллетень приносит около 4 миллионов в год. Wine Advocate – это тоненькое черно-белое издание с дизайном районной газеты. В эпоху, когда шатаются почти все медийные монстры, этот «малыш» рулит целой индустрией, а его переход из рук в руки вызывает нешуточные стычки и разборки среди тех, кто называет себя экспертами в винной области. И это не единственное, что делает винную критику очень специальным предметом.
Паркер создал ее как профессию, проложив дорогу сонму последователей, блогеров и обозревателей. Но сможет ли кто-то повторить его успех?».
Мир вина увлекся соцсетями и подкастами с 2009-го, винных блогеров за эти годы появилось слишком много, чтобы иметь любимых. Но кто теперь помнит того Гарри Вайнерчука? И давно ли вы интересовались тем, что на этот раз употребила winefolly? Мы по-прежнему перечитываем старые статьи и книги Паркера (жаль, но он не публиковал ничего нового с 2016 года). Мы очень ценим Дженсис Робинсон, Хью Джонсона и Клайва Коутса – всю старую гвардию. А из нового поколения любимыми критиками SWN стали Антонио Галлони и Нил Мартин, которых воспитывал сам Паркер. Считалось, что один из них должен стать его преемником, но теперь они вместе делают классный Vinous.com (очень рекомендуем).
Слухи о смерти классической винной критики и торжестве новых форматов медиа оказались преувеличенными. Пользовательские рецензии полезны в любой другой сфере, но не в вине. Vivino может оказаться удобным помощником в винном онлайн-шопинге, когда его разрешат в России, но в агрегированных оценках народных дегустаторов немного смысла: в зависимости от известности бренда они варьируются в пределах нескольких десятых вокруг стандартных 3,5-4 звезд. Разве что наткнешься там на заметку Дениса Руденко, который в vivino скрывается под ником The Daily Winegraph. Тогда да, может быть и полезно. Но, знаете, когда мы читали Паркера, было не просто «полезно», было кайфово. Так что мы еще поболеем за любимых бумеров в 2020-х.
А SWN остается с вами с 2005 года теперь все активнее онлайн. И вам, и самим себе мы желаем, чтоб в новом десятилетии не было кризисов, а были только бумы. Чтобы град не бил Бургундию, а Хью Джонсон не переставал дегустировать. Чтобы Панчо Кампо вернулся и сделал новый Wine Future, а гибриды-piwi оказались ничего не значащим трендом (об этой теме мы все сказали в новогоднем печатном SWN). Чтобы Liber Pater взаправду не оказался самым дорогим вином в мире, а луарцы не прекращали совершенствовать каберне франы и шенены блан. Чтобы у России появился первый Master of Wine, а русские и грузинские вина возникли в рейтингах Wine Spectator. Чтобы российская команда победила в мировом конкурсе по слепой дегустации, а Саша, Гриша, Света, Рома, Оля, Денис или кто-то еще из наших звезд – в мировом чемпионате сомелье. Чтобы Vinexpo хотя бы иногда проходила в Бордо и мы увидели новый фейерверк над «Лафитом», но при этом чтоб бордоские «суперьёры» не бедствовали. Что еще? Дополните!
Дженсис Робинсон на конгрессе Wine Future в Гонконге, 2011
И еще коротко:
- Интерес к винному образованию растет как снежный ком. Британская образовательная сеть The Wine & Spirit Education Trust, которая в 2019 году отметила 50-летие, является безусловным мировым лидером в этом вопросе благодаря своему удобству и доступности. Сеть уже насчитывает более 800 образовательных центров в 70 странах, преподавание и учебники доступны на 15 языках. В России первый маленький курс WSET стартовал в 2006 году, сегодня у нас шесть школ, где можно освоить второй и третий уровень WSET, а в Школе вина «Энотрия», кроме того, есть и WSET Spirits.
- Глобальное изменение климата все больше волнует виноделов и, к сожалению, будет оставаться одной из самых актуальных тем в будущем. В первую очередь, виноградарям нужны новые идеи и технологии для защиты виноградников от града и весенних заморозков, которые стали ежегодной напастью в Европе. Для Бургундии, которая потеряла чуть ли не половину урожая в апреле-мае 2016-го, в 2018-м на уровне INAO разрешили использование сеток, защищающих от града. Сети используют и в Бароло, а в Барбареско и Роэро уже довольно хорошо зарекомендовали себя антиградовые пушки (правда, они «работают», только если человек, который должен нажать на кнопку, в этот день не взял выходной).
- Кстати, Роберта Паркера лично кто-либо из SWN в последний раз видел на презентации его несостоявшегося журнала 100 points by Robert Parker в 2014 году в винном магазине Евгения Чичваркина Hedonism Wines в Лондоне. Чичваркин – один из главных героев десятилетия. Открытый им в августе 2012-го Hedonism Wines сразу стал и остается одним из лучших магазинов вина в мире. А ведь есть еще с десяток реально заметных винодельческих проектов, затеянных русскими в Бордо и Тоскане, Провансе и Бержераке, в Пьемонте и Руссильоне. Напишем о них asap.
Фото: архив SWN