«В самом слове «остров» есть какая-то магическая, притягательная сила. Живя на острове, теряешь связь с миром; остров – это самостоятельный мир. Мир, из которого можно и не вернуться», – писала Агата Кристи в одном из своих детективных романов.
У слова «полуостров» магия притяжения не меньше, однако из его столь же самобытного, неповторимого мира всегда есть возможность вернуться. Это особенно важно для тех, кто склонен к эпизодам эскапизма и мечтает хотя бы на пару недель сбежать из новой городской среды на старые земные и морские просторы.
Тамань. Эта земля на карте России, расположенная между двух морей – Черным и Азовским, влекла меня последние годы. Единственную и сколь-нибудь серьезную причину этой тяги назвать невозможно. Так бывает, когда почему-то, вроде бы без повода, внутри возникает ощущение, что тебе нужно сюда приехать. Это начинается исподволь – в книжках ты случайно натыкаешься на упоминания этого места, в разговорах кто-то вдруг начинает говорить про Таманский полуостров и Боспорское царство, изредка заглядывая в инстаграм, видишь фотографии оттуда, открывая дома бутылку доброго вина, осознаешь, что оно родом с Тамани. А оказавшись здесь на полдня проездом и по делу, глядя в окно машины, убеждаешься – тебе сюда. И едешь. Едешь и ждешь, что нарисованные в голове картины увидишь наяву. И они являются тебе. И ты понимаешь, что этой самой необыкновенной Тамани тебе не хватало.
Фото: © Василий Шомов
Земля
Надо сказать, что сегодняшний, находящийся в тектонической впадине, просторный и атмосферный Таманский полуостров с полого-волнистыми равнинами, возвышенностями и грядами некогда представлял собой архипелаг из пяти островов. Но море отступило, превратив проливы в сушу, а морские заливы в лиманы. Но внутренняя (сейсмическая) жизнь полуострова продолжается. Доказательство тому – довольно сдержанная, но активность грязевых вулканов, которых здесь более 30. Хотя, со слов местных таксистов, случаются и серьезные извержения с выбросом грязи, горючих газов, нефти. Здесь самая большая в стране зона грязевого вулканизма, по странности почти не оцененная специалистами по санаторно-курортному лечению, если таковые еще не переквалифицировались в вирусологов и существуют в медицине.
Чуть подробнее о чудесных источниках, бьющих из-под земли. Одни из них напоминают холмы или сопки, другие – грязевые озерца. Одни дремлют, другие булькают. Одни невыразительны и малоинтересны, другие окультурены и являются любимым местом оздоровления граждан. Ваш покорный слуга испытал пелоидотерапию в полной мере, опускаясь в целебную голубую глину вулкана Тиздар, глубину которого ученые пытались измерить, но тщетно – очень глубоко. Ощущение невесомости и действительно оздоравливающий и оживляющий эффект от воздействия поднимающихся на поверхность земли древнего морского ила и глубоководных палеоглин впечатляет. Этому, собственно, нечего удивляться – целебные свойства грязей давно и хорошо известны человечеству.
Фото: © Василий Шомов
Память
В плане событийном земли нынешнего Таманского полуострова – северные области Ойкумены, именовавшиеся античными историографами Киммерией, никогда не были забытыми богом, а их социокультурной жизни могли позавидовать иные очаги мировой цивилизации. Тысячелетиями эта территория была оживленным круговым перекрестком и одновременно переходящим призом племен, народов, культур.
Даже беглый ретроспективный взгляд в историю дает представление о том, насколько полуостров был значим, если можно так сказать, с геополитической и экономической точек зрения. Сюда приходили скифы, греки, сарматы, гунны, булгары, хазары, славяне, прибалты, монголы, половцы, ногайцы, татары, генуэзцы, венецианцы, турки, запорожские казаки. Одни – чтобы жить, другие – чтобы поживиться.
Но время все меняет. Не меняет только землю. Она, как и раньше, богата, щедра на урожаи садов и виноградников. Она легка, природна и привольна. Здесь вдоволь воздуха, легко дышится и смотрится, уставший от вертикалей глаз отдыхает на ровной линии горизонта.
А еще таманская земля хранит память. Не только в виде археологических артефактов, коими полнятся ее культурные слои, обеспечивая ученых столетиями стабильной работы. Она хранит все и поет все песни, которые раньше слышала. А слышала она немало. И кажется, если на миг обратиться в слух, стоя на берегу моря в магическом предзакатном свете, ты уловишь их – таманские ветры доносят неразборчивое звучание десятков языков, древних напевов и казачьих песен.
Фото: © Василий Шомов
Море
Живописный азовский берег местами крут и обрывист. Нависающие над пляжами кручи и прибрежные холмы зелены, и, если ты никогда тут не бывал, скорее примешь эту картинку за смягченную версию берегов Уэльса, волны Азовского моря за волны Бискайского залива, а наполняющие воздух ароматы за запахи тосканской мареммы. Это совершенно удивительное ощущение – присутствие в здешней атмосфере природных запахов, сходных с теми, что зачаровывали меня рядом с Гросетто – те же чуть сладковатые флюиды нагретых солнцем тростников, осоки и колышущихся под морским ветром степных трав. Собственно говоря, географическая широта азовского берега Тамани здесь почти та же, что тосканского, только моря разные.
Да-да, если соленость Средиземного моря около 40, Черного – 18, то соленость азовской воды около 10 промилле. Она особенная – ласковая, теплая, уютная, но мутноватая (это ее совсем не портит). Если же захочется прозрачности дымчатого топаза, то найти ее можно только погожим тихим утром. При этом стоит отметить несуетность, малолюдность азовских берегов и длинных, диких песчано-ракушечных пляжей, которые приглашают не только к купанию, но и к долгим неспешным прогулкам вдоль моря с вдыханием мельчайшего аэрозоля, который создают над полосой прибоя накатывающие на берег волны.
Мелководное Азовское море, некогда именовавшееся на Руси Синим – живое, богатое, рыбное. Оно накормит азовской камбалой, керченской селедкой, барабулей горячего копчения, вяленым бычком и таранью, соленой хамсой и тюлькой, мелкими, но вкусными креветками. А когда-нибудь вновь побалует легендарными азовскими осетрами, белугой и севрюгой. Сегодня они запрещены для добычи – их почти всех хищнически выловили в 90-х.
Фото: © Василий Шомов
Вино
Винодельческая харизма Таманского полуострова, воспитанная и узаконенная еще древними греками, настолько мощная, что даже во времена, когда дерзновенные отечественные ученые планировали выращивать апельсины в Якутии, на Тамани не сажали пальмы, чтобы «ококосить» каждого советского человека, а продолжали растить виноград. И сегодня поездка по винодельческим хозяйствам Тамани с экскурсиями, дегустациями и графичными панорамами виноградников – обязательный элемент отдыха на полуострове.
Если для кого-то визит на винодельню просто сиюминутный модный повод сделать эффектную историю в соцсети или даже отличный шанс расширить эногастрономический кругозор, то для меня это, прежде всего, способ познания, интереснейшая возможность почувствовать место, ощутить вкус Тамани, тепло ее солнца, оценить особый таманский терруар и мастерство виноделов, находясь на таманской земле, под таманским небом.
Наверное, всем известно, что вина Тамани это – половина всего вина России. И, хотя показатели объема производства вещь, конечно, протокольно важная, сегодня куда большее значение играет качество, достойный уровень производимых вин, уважение к человеку-потребителю, если угодно. И это работает. Новые российские вина подтвеждают это. Отправляясь по дорогам Тамани в «Фанагорию», «Шато Тамань», в «Поместье Голубицкое», на винодельню «Узунов», можно быть уверенным в том, что здесь попробуешь и оценишь все многообразие достойных, высокотехнологичных, качественных и интересных вин из автохтонных и международных сортов.