Василий Шомов – про заповедное Заполярье. Часть 1

Приключенческая составляющая началась с того места, где закончился асфальт: в поселке Титовка стоит пропускной пункт, где проверяют документы и где есть безымянный домик-кафе. В кафе это нужно обязательно зайти, чтобы набраться сил, съев аутентичную ручной работы кулебяку с палтусом, пирог с семгой или треской. А затем, пересев в специальный джип с подспущенными колесами, отправиться по дорогам, которые будут проверять на прочность душу, тело и вестибулярный аппарат. Отважного покорителя севера ждут два часа рева мотора, подъемов и спусков, тряски по ухабам, колдобинам, камням с периодическим форсированием ручьев и до краев наполненных водой ям (читай: жестких стендовых испытаний).

Но стоит преодолеть трудный перешеек, соединяющий полуострова с материком, стоит пройти каменистый перевал через горную гряду, начинается невиданное – гранитные скалы, укрытые бархатом тундрового зеленого и белого мха, неткаными коврами из низких вечнозеленых ягодных кустарничков – вороники, черники, кизилки или костяники – и прихотливо разбросанными по нему пегими, покрытыми серыми и черными лишайниками валунами. А еще водопады, осыпи, нагромождения камней, озера и озерца с талой водой – полностью снег тут сходит только в июне. А за поворотом скалы, на скалистом плато – картина, от которой захватывает чуть потрепанный дорожной болтанкой дух – море, берега и заливы, островки, дымчатые голубые пространства. Здесь другая страна, здесь по-другому дышится и по-другому пахнет. Даже летом, когда нагревается и зеленеет тундра, в воздухе есть ноты спокойствия и севера, и на фоне вроде бы полного благополучия вдруг улавливаешь в ветерке послевкусие кристаллика морской соли и покалывающей льдинки.

Берега

Места тут дикие. Издревле на островах пасли оленей саамы. По описаниям, пять веков назад здесь было 15 рыбацких становищ, поселков поморов, в селениях жили и ходили в море русские, были колонии норвежцев, финнов. С заезжими варягами и прочими жителями стран полночных тут торговали рыбой, китовым жиром. По сравнению с днем сегодняшним, жизнь в те времена, судя по старинным запискам географов и путешественников, была здесь довольно активной. Но в XX веке затихла – острова стали пограничной территорией, а после Великой Отечественной войны – зоной военной.

На недавно открытых для туристов островах сегодня нет ни промысловых изб, ни стойбищ, ни поселков, ни военных гарнизонов. Как нет и примет цивилизации – рекламных билбордов, супермаркетов, макдональдсов, кофеен, кока-колы, тротуарной плитки, столбов и электрических проводов, которыми по рукам и ногам связало себя человечество. Здесь – только природа и только память о прошлом. Но эту землю в Баренцевом море нельзя назвать безжизненной. Сюда едут люди – Север манит.

Так сказать, неорганизованный турист везет на своем джипообразном автомобиле (с увеличенным дорожным просветом) и палатку, и лодку, и маунтин-байк, и рыболовную снасть, и воду, и горючее, и провиант. Но пара автономных мест достаточной степени комфортности для состоятельных путешественников существует. В одном я побывал, другое работает в тестовом режиме. Но строятся новые.

На самом берегу Мотовского залива, на губе Кутовой, в 50 метрах от Баренцева моря, в окружении невысоких сопок стоят пять разноцветных домиков турбазы Tundra House, готовых дать приют путешественникам, прибывшим за Полярный круг в поисках тишины и северной природы, уединения и если не свободы, то ослабления агрессивных информационных потоков.

Летом по грунтовым и каменистым дорогам здесь перемещаются на мощных полноприводных внедорожниках с приспущенными колесами, вездеходах и багги, а зимой сюда практически не попасть, не проехать из-за снежных заносов. Однако есть смельчаки, которые попадают. И если вы, не будучи экстремалом, все-таки прибыли сюда зимой (на катере или вертолете), то передвигаться по белым пространствам под северным сиянием в полярной ночи будете только на снегоходе.

Кстати, Баренцево море, почти по середине которого расположены полуострова, не замерзает зимой благодаря теплому течению Нордкап, согревающему северные побережья Скандинавского и Кольского полуостровов. Вообще Средний и Рыбачий – самые теплые места Мурманской области. Летом тут до +20 °C, да и зимы мягче, чем на материке. Дело не только в теплых нордкапских водах, но еще и в том, что, пусть и не слишком высокий, горный хребет Мустатунтури все-таки отгораживает полуострова от «материка», создавая здесь в некотором смысле свой микроклимат.

Комфорт

Северная земля сурова, и бытовые радости здесь в цене. А на Рыбачьем, где нет населенных пунктов, а значит, нет центрального электро- и водоснабжения, отопления, канализации, сотовой связи и общепита, на земле, больше приспособленной для бывалых и неприхотливых туристов, ценятся особенно. Но именно жизнь в непродуваемом доме с камином, кухней, постелями, душем, холодильником, кофеваркой, спутниковым ТВ и Wi-Fi дает возможность даже неподготовленному путешественнику, не занимаясь организацией быта и питания, полностью посвятить каждое мгновение поездки Северу.

Задача, уложив с помощью профессиональных гидов в трехдневный тур с насыщенной программой максимум поездок, прогулок, пейзажей, видов, чувств, красок, ощущений, ароматов, исследовать, почувствовать Рыбачий и раствориться в его красотах. Как, впрочем, и оценить Север на вкус. С этим, кстати, полный порядок – рыба, крабы, морские ежи и гребешки здесь только первой свежести.

Мне возразят: а где же романтика и экстрим? Романтика 69-ой параллели никуда не девается – она повсюду. В море – это китовые фонтаны, в небе – полярный день и сполохи северного сияния, на земле – скалы, водопады, тундра. Драйв и экстрим прилагаются. Остается только понять, что тебе созвучнее – фридайвинг, джиппинг на край земли, больше похожий на ралли-рейд, ловля трески на глубоководную удочку в открытом море или кросс на багги в нехоженые и почти непроходимые уголки островов.

А вот открывать утром глаза в тепле, просыпаться отдохнувшим, неискусанным комарами и рассматривать в окно панораму залива, а затем, накинув халат, выходить на балкон, прихлебывая из кружечки чай с вареньем из морошки, и обозревать морскую даль все-таки чертовски приятно. Как и, попарившись в бане и окунувшись в купель, после очередного дня северной одиссеи открывать поданную на ужин бутылку незатейливого гасконского белого Boutinot Cuvee Jean-Paul (коломбар + униблан) в компании с нежными северными морскими гребешками.

Продолжение следует.

Фото на обложке: © Василий Шомов.