В 1066 году Франция вторглась на земли Англии, и Вильгельм Завоеватель одержал победу над английским королем Гарольдом. Король Франции принес с собой из Нормандии несколько хороших идей относительно изготовления сидра. В декабре 2015 года произошла одна из самых последних попыток вторжения Франции в Англию: шампанский дом Taittinger купил участок земли в Чилхэме, недалеко от Кентербери, разбил виноградник с сортами «шардоне» и «пино нуар» и заявил о намерениях производить здесь игристое вино. Вслед за ним шампанский дом Pommery объявил о сотрудничестве с Hattingley Valley Vineyard в Гэмпшире. Неужели это только начало? Неужели мы являемся свидетелями начала колонизации цветущих, зеленых земель южной Англии? Станем ли мы северным аванпостом безжалостной индустрии по производству шампанского, что повлечет за собой полную потерю суверенитета?
Мы должны быть польщены. Ребята из Шампани находятся здесь по двум основным причинам: первая заключается в том, что где-то в глубине души они верят, что смогут производить великое игристое вино в Кенте, Сассексе и Гэмпшире, а вторая в том, что они все больше начинают беспокоиться, что совсем недолго смогут производить лучшие пузырьки в мире в регионе Шампань во Франции. Все дело в глобальном потеплении. Климатические условия в северной Европе стремительно меняются. Лучшее игристое вино производится из ягод с приличным содержанием кислоты, которые едва достигли спелости.
Шампань, которая находится всего в паре часов езды от Па-де-Кале и пролива Ла-Манш, всегда гордилась тем, что «шардоне», «пино нуар» и «пино менье» буквально балансируют на грани между спелостью и незрелостью. В южной Англии температура в период созревания традиционно была примерно на 1 °C ниже, чем в Шампани, а этого уже достаточно для того, чтобы эти сорта не смогли бы достичь хоть какой-нибудь спелости. Только с 1990 года температура в период созревания в Шампани выросла более чем на 2 °C (статистические данные могут разниться). Это действительно серьезный рост. А теперь взгляните на ситуацию в Кенте и Сассексе, по ту сторону Ла-Манша. Если традиционно в этих графствах было на 1 °C прохладнее, то сегодня они чудесным образом оказываются в положении, когда виноград здесь может «едва достичь спелости», а Шампань начинает переживать, что на ее виноградниках становится слишком тепло.
Есть еще одна причина: почва (или, скорее, мел, который находится под лучшими виноградниками Шампани) и известняк, на котором зиждется величие таких великих областей французских белых вин, как Сансер и Шабли. Это все составляющие географической системы под названием Парижский бассейн, где Париж является центром, а зоны из известняка (на западе) и мела (на востоке) образуют окружность из высоких хребтов бледной, рассыпчатой почвы. Доктор Ричард Смарт, один из ведущих мировых экспертов в области виноградников, настолько заинтересован в этой области, что назвал ее настоящей кладезью великой почвы для виноградников. Но какое отношение это имеет к Англии? Дело в том, что эта окружность находится не только на французской стороне. Вся ее северная часть расположена в Англии. Проливу Ла-Манш всего около десяти тысяч лет, а до этого Франция была частью южной Англии, разумеется, если смотреть на вещи с нашей точки зрения.
