Еще одним доказательством того, что, в моем понимании, виноделие – искусство, винодел – художник, а вино – произведение искусства, является еще одно недавно обнаруженное, удивительное их сродство.
Фото: © Андрей Ковалев
Речь о феномене знато́чества (от слова «знаток») – термина искусствоведческого, обозначающего глубокое интуитивное понимание произведений искусства, но, как мне кажется, и вполне применимого к пониманию вина, его подлинности и его оценке. Нет, это не методика, помогающая отличить подлинник от подделки, хотя и это тоже. В первую очередь, как мне кажется, это подход, позволяющий увидеть/почувствовать в художественном предмете, будь то живописное полотно (или вино), его подлинность и истинность, его неповторимость, его самостоятельность и самоценность, его энергию, которая способна влиять и на окружающий мир, и на человека.
Собственно, знато́чество возникло в XVIII как экспертный инструмент, позволяющий датировать и атрибутировать произведения искусства, не имеющие подписей автора и даты создания, а кроме того, определить их подлинность и отграничить от копий, стилизаций и подделок. Главным ориентиром знаточества всегда были индивидуальные стиль и почерк художника. А дальше включались: восприятие мельчайших знаков, видимых только знатоку, и интуиция. В результате то, над чем ломали головы другие искусствоведы, знаток, не углубляясь в изучение историко-культурного фона и глубоко не вникая в задокументированные детали провенанса, мог мгновенно, буквально с первого взгляда понять и классифицировать. Первый взгляд знатока, который самый верный, его первое впечатление рождали догадку, озарение и… самое верное решение.
Разумеется, не всякий именующий себя знатоком, им является. Но глаз подлинного знатока всегда ценили, причем ценили по-настоящему, ценили все: и антиквары, и коллекционеры, и историки, и музейщики, включая академических экспертов. При том что знаток – фигура неоднозначная, не вписывающаяся в рамки, это человек широкого кругозора, эрудит, он в теме, он «насмотренный» – имеющий богатый зрительный опыт, а также обладающий хорошей памятью, вкусом, чутьем и врожденным тонким восприятием. Известнейшими знатоками искусства своего времени были Джованни Морелли, «распознавший» немало шедевров, Вильгельм фон Боде, консультировавший музеи и крупнейшие частные собрания, и его ученик – историк и теоретик искусства Макс Фридлендер.
Но вернемся к вину, к его восприятию, к дегустации, к его оценке. Как разглядеть в дегустационном образце настоящее вино? Можно разложить его на составные части, проанализировать со всех сторон, обдумать, сопоставить, собрать все свои знания и ощущения вместе и понять. Понять, кажется, всего лишь качество, органолептику, сорт, стиль, год, регион, терруар, нюансы выдержки, разглядеть, что да, перед вами добротный, качественный образец, но не понять, что это рутинный продукт, имитация, повтор уже того, что было создано, что это копия. Однако можно и с первого взгляда, первого носа, первого глотка почувствовать, угадать в вине подлинное творение, разглядеть шедевр, учуять его ценность, индивидуальность, ощутить в нем биение жизни и душевные эмоции человека, его создавшего.
Фото: © Андрей Ковалев
Макс Фридлендер пишет: «Произведения искусства следовало бы рассматривать без особой познавательной цели и хорошо, если в какой-то момент нам будет ниспослано озарение, и мы утвердимся в некоем своем знании или же обогатим его; никогда нельзя подходить к произведению с твердым намерением решить ту или иную проблему. Нужно дать ему возможность заговорить самому, нужно беседовать с ним, а не допрашивать. Перед инквизиторами искусство упорно молчит». Молчит и вино.
Кстати, именно Макс Фридлендер разделил художественных экспертов на историков искусства и знатоков. Первые – беспристрастно, холодно и рассудочно трактуют факты, вторые – оперируют эмоциями, фантазиями, догадками и отсылками к совибрациям души. Он писал: «Академисты ищут то, что они предполагают найти, знатоки искусства находят нечто, о чем они не знали ранее».
Полагаю, что и среди дегустаторов, винных экспертов и гуру немало и тех и других. Это два равноценно значимых подхода, чрезвычайно важных в «атрибутировании» и понимании вина, два пути, ведущих к одной цели – к поиску истины, поиску настоящего. Не секрет, что во все века ценность произведения связана с господствующими вкусами, но тем важнее многоголосье мнений, многообразие взглядов, позволяющих по достоинству оценить вино, поняв, где яркая однодневка, а где за неброским фасадом таятся скрытые возможности, где оно ценно своим техническим совершенством, а где вдохновением, творческим исканием, эмоциями и духом жизни.
В свете вышесказанного, мне кажется важным, независимо от того, является поклонник вина профессионалом или любителем, испытывая трепет перед канонами, избавиться от предвзятости и ценить самобытность и искренность. А еще исповедовать самостоятельность взглядов, суждений, оценок, описаний, пусть даже интуитивных и поэтических. Главное – быть увлеченным, захваченным идеей поиска подлинности, настоящести и, как сказал искусствовед Александр Марков в своей лекции о знато́честве, «уметь чувственно совпасть, ощутить время и место создания произведения, проникнуться чувствами художника, оказавшись в его времени, его пространстве. Чтобы превратить его творение в источник глубоких эмоций и переживаний».
Фото: © Jisoo Kim/Unsplash
P.S. Пробежав глазами экспертный совет Top100wines.ru, который под эгидой Forbes Russia будет этой осенью выстраивать рейтинг наиболее актуальных вин российского виноделия, я с удовлетворением констатировал, что в нем есть и эксперты, и настоящие знатоки. Это хороший знак.
Изображение на обложке: Ян Вермеер. Бокал вина. Берлинская картинная галерея. © Wikipedia/CC.