Чем бы я ни занимался – медициной, журналами, текстами, плотницким делом или воспитанием детей и собак, я всегда прислушиваюсь к словам знающих людей, приветствую профессиональные мнения и впитываю мысли экспертов – выборочно и только те, что находят понимание и отклик. Да-да, я давно перестал кричать «ура», подхватывая чужие инструкции «делай раз, делай два и будешь счастлив» и немедленно внедряя их в свою жизнь. То же с моим интересом к вину и страстным интересом к вину отечественному. Теперь я тщательно примеряю советы к себе.
Кстати, критическое отношение и критиканство – принципиально разные вещи. Первое – занятие конструктивное, аналитическое, по сути, внутренний отбор смыслов, пропускание информации через сито нужности и фильтры полезности; второе – деструктивное, болезненное и ненужное.
Недавно на сайте Роскачества мне попалось на глаза интервью с международным экспертом уровня «Магистр вина» (Master of Wine) Франком Смулдерсом, который впервые принял участие в оценке образцов винодельческой продукции в рамках национального рейтинга «Винный гид России».Франк Смулдерс – человек известный – в винном бизнесе уже 35 лет, он видный специалист, работавший закупщиком и консультантом крупнейших европейских импортеров вина и торговых сетей.
Собственно, интервью как интервью. Позитивное, коммерчески дельное, но что-то меня в нем озаботило, царапнуло что-то. Да, я не имею магистерской степени, я не занимаюсь десятилетиями продажами вина и консультирую разве что нескольких своих «невинных» друзей, если попросят, и немолодого британского котика, когда мы сидим с ним вдвоем с бокалом вина у дачного камина. Я осведомленный потребитель, а еще я пишу о поэзии вина и винной культуре, я болею за отечественное вино, и у меня есть свое видение вина.
Фото: © Сергей Ратанов
В своем интервью господин Смулдерс заметил, что «вина на полках торговых сетей в невысокой ценовой категории, в целом стабильного качества». Он оценил российские красные вина выше белых. Констатировал, что «качество игристых, как и белых вин, очень зависит от производителя. Есть торговые марки, которые прекрасно справляются, другие – хуже. Здесь ситуация неровная. Основные проблемы – это окисление, в первую очередь для белых вин, а также вопросы гигиены». При этом, подчеркнул, что «это не специфические проблемы российского виноделия, с ними сталкиваются производители по всему миру».
Кроме этого эксперт похвалил «хорошо оснащенные винодельни, хороших специалистов, профессиональных зарубежных консультантов и призвал к "четкости и системности в уходе за лозами, своевременной уборке винограда, правильному использование техники"».
А еще я прочитал: «Традиционно сильная категория для российских вин – сладкие крепленые вина, такому образцу я поставил одну из своих самых высоких оценок». И в этот момент подумал, что Мастер вина, к счастью, не застал эпоху взлета сладких крепленых – истинно народных портвейнообразных вин Союза, которые пользовались неугасимым спросом населения, сочетая в себе изрядный алкоголь, сахар, красители и токсическое повреждение поджелудочной, печени и интеллекта (в масштабах нации). И еще подумал, как все-таки хорошо, что «краска», «бормотуха» и прочие «солнцедары» ушли в небытие.
Из советов виноделам я совершенно разделяю сентенцию Франка Смулдерса о том, что лучше винтовая пробка, чем плохая пробковая, которая может убить даже хорошее вино.
А вот от этой рекомендации я вздрогнул: «Работайте со вкусом ваших вин, сделайте их дружелюбнее к потребителю. Даже недорогие вина можно делать с легким касанием дуба – оттенком выдержки, не бойтесь делать не абсолютно сухие вина, а оставлять в них 2-3 г сахара на литр».
Дело не в том, что я против выдержки в дубе или дубовых чипсов, а в том, что вина, выдерживаемые в стали, наконец-то потеснили вина разной степени «дубовости». И это здорово, это – знак развивающегося вкуса у тех, кто пьет вино. Да, вино с ароматами, даруемыми бочкой, хорошо продается/покупается, и технология выдержки в дубе будет всегда, но, используемая без необходимости, она усложняет/усредняет простые вина, затеняет их яркие сортовые характеристики, затрудняет понимание вина, глушит не только восприятие чистых, тонких, свежих, энергичных и элегантных вин, но и, на мой взгляд, потенцирует откат в винной культуре, за которую боролись. Та же история с верхней границей сахара в сухом вине. Если подобные слова сказаны впроброс, но персонажем с регалиями, они на нашей почве, традиционно преклоняющейся перед званиями и чинами, могут восприниматься буквально, как руководство к действию. Но, надеюсь, этого не случится. Одним словом, «пованильнее и послаще» – коммерческий совет коммерческим виноделам.
Еще один пассаж из интервью, который меня впечатлил и вызвал смятение чувств: «В будущем Россия могла бы стать винодельческой страной, похожей в чем-то на Чили: большие объемы вина ровного, хорошего качества и по хорошей цене и немного вин более высокого качества для ценителей».
Я совершенно ЗА хорошее ровное качество вина и объемы и хорошую цену, но где же средний ценовой сегмент? А может, это невольно озвученная перспектива будущего с окончательным расслоением общества, где не планируется наличие среднего класса? И почему Россия «могла бы стать» Чили? Вопросов возникает множество.
Фото: © Сергей Ратанов
Я с большим уважением отношусь к виноделам, работающим в Чили, и знаком с чилийскими винами (базовыми и премиальными), но мне кажется, планка, которую поставил для российского виноделия господин Смулдерс, из области фантазий. Недостижима она по ряду причин. Не стану говорить о том, что исторически Россия – была и есть винодельческая страна, а виноделие Чили – завозное. Не стану говорить о том, что земля, климат, подходы и самосознание в России и Чили разнятся. Скажу лишь о том, что вино в Чили, в массе, – экспортный товар. Сами чилийцы не пьют вина, в сравнении, например, с соседями аргентинцами. Они пьют писко с колой. А я хочу пить свое, свое российское, разное – большое и малое русское вино.
И вот еще прогноз мастера вина: «Винный рынок в России будет развиваться и дальше за счет миллениалов – более молодой аудитории, для которой вкус вина гораздо важнее внешней атрибутики. Молодежь ищет новых вкусов, интересных вин. Ей не нравятся слишком сложные церемонии вокруг потребления вина, штопоры, пробки и прочее. В то же время я не думаю, что вино скоро будут пить через трубочку из жестяной банки. После первого знакомства с вином молодому потребителю хочется узнать больше, попробовать вино из хорошего винного бокала».
С этим, увы, я тоже не могу согласиться. Пока есть церемонии вокруг потребления вина – есть винная культура, есть понимание такого насыщенного аллюзиями и непростого предмета, как вино, есть уважение к продукту не штампованному, а создаваемому руками человека. Заигрывание с молодой аудиторией потребителей посредством новых доступных, очень понятных вкусов и простейших трендов – тупиковый путь, хотя и весьма прибыльный. Единственный подход здесь – образовательный (с историей, географией и штопорами).
Фото: © Сергей Ратанов
Всем известно, что у ребенка есть периоды сенситивности – максимального яркого восприятия окружающего мира, во время которого формируются важные и долговременные свойства психики, знания, этические и эстетические понятия, навыки общения с миром. И для восприятия вина у почти сформированного человека есть такой период 18+. Человек так устроен, что, заменив в один прекрасный момент книгу на мультфильмы в телефоне, он никогда не станет по своей воле читать Пушкина или Шекспира, а распробовав предлагаемое нечто: яркое, вкусненькое, пьянящее, безликое и единообразное под названием «вино», он вряд ли поймет, зачем вообще нужен хороший винный бокал, когда есть, если не трубочка и жестяная банка, то пластиковый стаканчик.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Фото на обложке: © Сергей Ратанов.