В последнее время колоссальное внимание уделяется российскому вину. Модные кафе переводят карты на отечественное, о нем снимают телефильмы. Чем объяснить такой взрывной интерес?
Так получилось, что энное количество лет назад в отрасли появились энтузиасты, мечтавшие сделать вино, которое не было бы стыдно показать тем же иностранцам. Они не страдали ура-патриотизмом а-ля «Мы тут пьем только русское». Это было желание выработать свой собственный стиль. Даже коммерческая выгода не стояла на первом месте, хотя доход важен, конечно. Но идея казалась важнее всего остального.
Пять-семь лет назад такого внимания к этой теме не было. Приходилось пробиваться, учиться, доказывать. Но энтузиасты победили. Мне нравится, каким разнообразным вдруг стал мир виноделия. Вином заинтересовались обеспеченные люди, способные купить хорошую землю, оборудование, нанять лучших специалистов. И у них отлично все получается. Возьмите, к примеру, связку Сергей Галицкий плюс Алексей Толстой. Они в любом случае сделают на своем терруаре хорошее вино. Но есть и множество малых виноделен, экзотичных, остромодных, не дающих покоя олдскульным заводам. Молодежь очень сильно и внятно подает себя, в том числе и в социальных сетях. Все это интересно, это на слуху. И главное – стало много хороших вин!
© Ваня Березкин
Даже люди, которые полностью «в рынке», не успевают следить за изменениями. Кто-то покупает землю под будущее хозяйство, кто-то долю в существующем бизнесе, все время появляются новые имена…
Точно. О каком-то количестве проектов вокруг себя я даже не подозреваю. Как-то весной, когда только-только ввели ограничения по пандемии и закрыли все рестораны, мы с Олегом Репиным остановились купить самсы. Ехали с большой дегустации, свыше ста образцов, а пообедать негде. Так вот, мы стоим с Олегом на обочине, вдруг останавливается машина, из нее выходит человек и говорит: «Ребят, можно с вами поздороваться? У нас проект неподалеку, мы тоже сажаем виноградники, я просто хочу пожать вам руку. До скорого!» И поехал дальше. Я говорю: «Олег, слушай, это удивительно. Вот тут человек садит виноградники, а мы даже не знаем, кто это». И это же очень здорово.
О каком-то количестве проектов вокруг себя я даже не подозреваю. Это удивительно. Вот тут человек садит виноградники, а мы даже не знаем, кто это. И это же очень здорово.
Пандемия сыграла на руку виноделам?
Отчасти. Мы последние три месяца не успеваем ничем заниматься, только принимаем гостей. Приезжает громадное количество людей, бывавших на винодельнях в разных странах. Это совсем другой уровень интереса. Мы к этому долго шли и видим сейчас, что «зачетка работает на нас». Но и до пандемии уже не нужно было так уж уговаривать взять российское вино рестораны в Москве или Санкт-Петербурге. Скорее заведение, не имеющее в карте отечественного вина, вызывало вопросы. Почему тем же иностранцам нельзя предложить свое игристое, свой оранж, свои автохтоны? Это все уже есть. Понятно, что есть куда развиваться, но сегодня по-настоящему хорошее время для этого.
Да и виноделы стали настоящими звездами. Многие с нескрываемым восторгом относятся к тому же Репину, Дзитоеву, Толстому, Швецу. Появилась мода на некоторые имена, и их уже немало.
На самом деле да. Когда проводишь дегустации в больших городах, они проходят в более профессиональной атмосфере. Ты встречаешься с подготовленными людьми с правильным пулом вопросов. Но какое-то время назад я проводил дегустации в Калининграде, в Самаре, Владивостоке. Там другое настроение. Ты подписываешь книги, с тобой фотографируются. Тебе говорят: «Понимаете, к нам не часто приезжают, и вы как глоток воздуха для нас. Мы про вас читали в журналах и соцсетях. И тут вы приехали, настоящий». Я долго смеялся. Мечтал быть рок-музыкантом – и вдруг все то же самое: перелеты, выступления, фанаты. Дождался своего часа.
Я долго смеялся: мечтал быть рок-музыкантом – и вдруг все то же самое: перелеты, выступления, фанаты.
Ну да, ты же мечтал быть рокером. Не жалеешь, что пришлось отказаться от творчества?
Мне кажется, так нельзя ставить вопрос. Занятие вином в том стиле, который интересен людям, – абсолютно творческая работа. Тут уже нет математики, нет заботы о невиданной урожайности, скорее наоборот. Тут начинается кропотливая работа над внешним видом бутылки, над стилем вина, которое будет внутри, особенные отношения с виноградом. Посмотрите, как многие научились работать с сайтами, с инстой, создавать вокруг себя историю. И если ты в каком-то из этих сегментов слаб, тебе будет тяжело. Так что это настоящее, полноценное творчество.
Что бы ты сегодня сделал иначе?
Начиная заниматься вином, мы были коммерческой структурой и уже попутно в это дело влюбились. Тогда купили большой завод и могли бы остаться в его рамках. Но занялись виноградарством, смогли развиваться. Сегодня две трети своих построек мы просто сносим, чтобы все обустроить по-другому. Если бы можно было вернуться на какое-то время назад, наверное, я бы попытался сразу делать винодельню при винограднике.
Ты выпускаешь 47 позиций, по-моему, немало.
Много, много. Меня все за это ругают. Но появление каждой позиции было реакцией на изменения. Первое вино было недорогим, потребителя устраивало. В 2014-15 годах возник более требовательный покупатель. Появилась Kacha Valley. Позже понадобилось совсем недорогое вино, молодое, яркое, фруктовое. И стало хитом продаж. Unplugged появился благодаря запросу питерских сомелье, поискам экзотики и новых регионов. И сразу пошли оранжи, одесский черный. А что касается игристого – мечты о лаврах Льва Сергеевича (Голицына. – Прим. ред.) никого не покидают. Вот так получился этот ассортимент.
© архив пресс-службы «Сатера»
Твое игристое от Esse лично для меня в какой-то момент стало символом будущего нашего виноделия. Совершенно потрясающее качество за относительно небольшие деньги. Сколько я его раздарил!
С ним было связано несколько историй. В Бельгии проходила дегустация, и кто-то повез туда наше игристое. А там выступали солидные образцы вроде Ruinart. И вдруг Esse занимает 4-е место! Рэм (Акчурин, севастопольский винодел. – Прим. авт.) возил Esse в шампанский дом Mumm, где пару лет назад собирали производителей игристых из разных регионов, и оно заняло там «Лучшее игристое, сделанное классическим методом, но не из Шампани». Мы просто некоторые моменты не можем рекламировать из-за санкционных ограничений. Одна, скажем так, очень известная авиакомпания хотела у нас купить это вино. Ей нужно было 50 000 бутылок. И тут мы поняли, что не сможем целый год ничего дать рынку. Вынуждены были отказаться. Вопрос стоял так: либо мы быстро получаем коммерческую выгоду, либо даем возможность познакомиться с игристым широкому потребителю. Выбрали второе.
Потрясающе. Обычно таких заказчиков штурмуют, чтобы они взяли твой продукт.
Это было очень странное ощущение – мы взяли и отказали в продаже вина. С другой стороны, все это время мы контактировали с покупателями, проводили дегустации. Сегодня подумываем над тем, чтобы увеличить объем игристых. Весною приобрели часть хозяйства, где все эти годы покупали виноград для своих вин. Вся та зона – белая скала фактически, меловые почвы. Они, конечно, хороши для игристого. Эта сделка дает нам уверенность в своих объемах и стабильности. Будем прирастать. Сегмент очень интересный, в нем пока меньше конкуренции. Кто там из мейнстрима? «Темелион» и «Дивноморка». Но совсем в модное не уходим. Петнаты запускать пока не планируем. Если мы классика, то какие там петнаты?
Ты очень ориентирован на современные тренды. Замахнулся бы на вино в банке? Курорты рядом опять же.
Знаешь, мы над этим думаем. Есть определенные опасения. Если бы 10-15 лет назад мы бы выпустили вино с винтом, нас бы затюкали. Сейчас все к винту привыкли, потому что совиньон блан новозеландский, Австрия – все на винте. Если мы сегодня выйдем с демократичной линейкой на винте, все скажут: «Нормально». Какое будет отношение к банке – непонятно. Хотя это очень логичная упаковка. На пляж со стеклом нельзя, почему бы не пить вино из банки? Ее дизайн можно сделать очень круто и красиво. Кроме непонимания, как это воспримет рынок, есть, разумеется, и второе ограничение – оборудование очень дорогое. Но, думаю, что кто-то первый рискнет. Возможно, кто-то из крупных – может, «Кубань-Вино», может, «Фанагория».
«Фанагория» давала отчет, что у них за прошлый год был прирост малых форматов – 0,187, 0,375. Мы об этом думаем, у меня даже какие-то образцы в винном холодильнике лежат. Но никак не дойдем до этого.
Закончился период, скажем так, взросления отрасли. Ждем великого вина?
Мне нравится этот термин. Я помню, когда мы стали выпускать Esse, на его коробках написали «В Крыму могут рождаться великие вина». Это было очень давно и очень нагло для того времени. Одна из фраз, которая часто звучит у нас: «Наши лучшие вина еще впереди». У нас много опыта, есть понимание терруара. Я четко понимаю, что великие мировые вина создавались поколениями. Надеюсь, мы быстро пройдем путь к своим лучшим винам. Если не это желание, то что еще нас может двигать вперед?
Слева направо: ESEE MaMa (Marselan/Malbec) Unplugged; ESSE Chenin Blanc Unplugged © архив пресс-службы «Сатера»
В сентябре 2020 года «Сатера» порадовала поклонников линейки Unplugged двумя новыми винами – из шенена блан и бленда марселана и мальбека.
ESSE Chenin Blanc Unplugged
Шенен блан 100%
13%
Ферментация в стали при контролируемой температуре. Бледно-зеленый цвет. Многогранный аромат с доминантами акациевого цвета, нектарина и ананаса. Легкий фруктово-цветочный вкус с освежающей кислотностью и минеральной нотой. Рекомендуем с рыбой, морепродуктами и белым мясом птицы.
ESSE MaMa (Marselan/Malbec) Unplugged
Марселан 50%, мальбек 50%
13,5%
Ферментация на мезге в стали при контролируемой температуре. Насыщенный рубиновый цвет. Сложный аромат с преобладанием чернослива, вяленой вишни и специй. Фруктовый вкус с нотами красных ягод и легкой остротой. Выразительная кислотность, мягкие танины. Рекомендуем с дичью, белым мясом птицы и сыром камамбер.
Фото на обложке: © архив пресс-службы «Сатера».