В условиях частичного карантина и отсутствия возможности перемещения по миру нам все же удалось организовать съемку с Фредериком на побережье Атлантики в Биаррице, недалеко от его дома в Гетари. Само интервью мы провели онлайн, на следующий день после 55-летия писателя.
Как вы отпраздновали юбилей?
Тихий семейный ужин, ничего особенного. Теперь я живу в небольшой деревне Гетари около Биаррица, вечеринки остались в Париже. Ну и в Москве.
Было ли особенное вино по случаю дня рождения?
Конечно, мы распили магнум Château Troplong Mondot 2000-го года (Premier Grand Cru Classé B Сент-Эмильона. – Прим. ред.). Чудесное вино!
Вы большой поклонник бордоских вин. Скажите, что вас особенно привлекает в них?
Начну издалека. Моя семья родом с юго-запада Франции. Дедушка коллекционировал вина, в его погребе всегда хранились старые винтажи Бордо гран крю. Поэтому еще подростком я начал пробовать лучшие бордоские вина. Мне посчастливилось получить доступ к классике виноделия. Когда пробуешь такие вина с самого начала, то привыкаешь и уже не хочешь переходить на что-то попроще. Я пил Италию, Аргентину, Калифорнию, Южную Африку, Испанию. Но для меня вино – это прежде всего Бордо! Оно богатое и насыщенное, но не слишком грузное. Комплексное, многослойное, с уравновешенным алкоголем.
Вина Бордо напоминают мне о детстве, о замке моего деда. Хоть моя фамилия Бегбедер, я родом из семьи аристократов: деда по материнской линии звали Шатенье-де-ла-Рошпозе. Так что когда я пью бордо, чувствую себя частью этой семьи. Даже не так: я чувствую себя причастным к аристократичному образу жизни. Вино – моя последняя связь с предками.
Какие вина вам запомнились из отрочества?
Я помню вкус Château Haut-Brion 1976-го. Был сухой жаркий год, Европа страдала от засухи. Но вино выдалось отличным. Это было одно из лучших вин в моей жизни. Тогда я впервые понял, что вино – это искусство. Оно не похоже на другой алкоголь. У каждого вина своя индивидуальность, у каждого года свой характер.
Пить Haut-Brion это как пить историю. Историю места, где люди усердно работают, чтобы добиться максимального качества. То жаркое лето дало вину необыкновенные вкус и шарм. Мне, как писателю, особенно важно, что в бокале заключена история. Своего рода роман или поэзия. И я вижу неразрывную связь между писательством и вином, между вином и силой воображения. Бодлер как-то сказал: «Всегда нужно быть пьяным». И я, кажется, понимаю, что он имел в виду.
© Ольга Литманова
Вы согласны с ним?
Мы проходили Бодлера в старшей школе. Представьте, учитель говорит подросткам о важности пьянства. Мы смотрели на него как на сумасшедшего. Но по факту в этом суть всей французской литературы. Бодлер имел в виду, что когда ты пьян, ты свободен и можешь уйти от реальности. Потому что главная цель литературы – это убежать от реальности. Или хотя бы посмотреть на нее другими глазами. Так что связь между писательством и выпивкой очевидна. И то и другое – одна проблема.
Проблема?
Сартр говорил, что когда ты пишешь, то отказываешься жить. Да, возможно писательство в каком-то смысле бегство, даже болезнь. Мы вообще сейчас живем в мире, где все панически боятся заболеть.
Вы выпиваете, когда пишете?
Нет, если я начну пить, то не смогу остановиться. Бывает, за бокалом вина приходит идея и я начинаю писать. Но я предпочитаю работать с утра на свежую голову. Бывает, пишу пьяным. Но так чтобы писать и пить одновременно – нет, слишком сложно.
За работой приятно порой выпить бокал легкого белого вина – оно помогает преодолеть застенчивость. Но стоит переборщить, как уже мнишь себя гением. А потом с утра перечитываешь и осознаешь, какое же дерьмо получилось. Важно быть суровым и критичным к себе.
Как часто вы думаете, что пишете дерьмо?
99% времени. Писать тяжело. Я завидую, когда другие говорят, что это приносит им удовольствие, что им легко писать по десятку страниц в день. Для меня все по-другому. Я должен быть в очень тихом месте, где меня не отвлекают. Мне нужно выключить телефон, прогуляться в одиночестве – только после этого я смогу выдать несколько строк.
Когда я писал «Вечную жизнь», я посмеивался над людьми, которые одержимы своим здоровьем. Они так боятся умереть, что перестают жить. Но я написал этот роман три года назад, а теперь мы видим ситуацию с коронавирусом.
Что хранится в вашем личном погребе?
Я собираю бордо 1999 года – года рождения моей дочери Хлои. Château Léoville-Barton, Château de Sales, Gruaud-Larose и другие. Я храню их для свадьбы Хлои. Она правда вообще не собирается замуж. Надеюсь, когда она передумает, вино будет еще в кондиции (смеется). У меня также лежит несколько магнумов жевре-шамбертена, Château Gloria, Talbot.
А ваша дочь пьет вино?
Да, увлекается натуральными и органическими винами. Сам я не фанат, мне они кажутся дефектными. Вот такой я олдскульный. Для меня вино – это культурная традиция. Я за прогресс, но с годами все больше ценю классику.
Были ли в вашей жизни винные разочарования?
Когда тебе говорят, что ты должен посмотреть фильм, потому что это шедевр, ты скорее всего будешь разочарован – слишком большие ожидания. Когда я попробовал Romanée-Conti, я был немного разочарован. Я ожидал большего. Или Château d’Yquem. На мой взгляд, это ужасно. Я понял, что даже такого уровня сладкие вина мне не нравятся.
А о своем небольшом шато не задумывались?
Нет, это слишком сложный и мистический процесс для меня. Там столько тонкостей, что я не представляю себя виноделом. Но однажды я сотрудничал с Château Chasse-Spleen в Мули, написал для них что-то вроде эпиграфа к вину 2014-го урожая. Le chasseur de spleen finit par collectionner des trophées de mélancolie / «Охотник за хандрой в конечном счете собирает трофеи меланхолии». И теперь я каждый год получаю 12 бутылок нового винтажа. Неплохо, да?
В прошлом году мы с моим братом Шарлем выпустили органическую водку Le Philtre, которая производится в Коньяке. Никаких добавок и сахара, только органическая пшеница и чистейшая вода Женсака. А эффектная бутылка сделана из переработанного стекла.
© Ольга Литманова
Почему именно водка?
Я всегда ее любил. Есть алкоголь, который нас подавляет, а водка, наоборот, бодрит, делает тебя счастливым и энергичным. Мои родители предпочитали виски, моя дочь – джин. В 80-е, в пору моей молодости, все пили водку. Это был самый модный и популярный напиток. С тех пор я не менял своих привычек. Иногда пил текилу, джин-тоник, но всегда возвращался к простоте и чистоте водки.
В каком виде вы ее пьете?
Чистую, шотами! Обожаю коктейль «Московский мул». А еще можно смешать водку с ликером Bailey’s или мятой.
Какие вина вы бы взяли в вашу вечную жизнь?
Хм, дайте-ка подумать. Точно Château Cheval Blanc. Но я ведь не буду пить его каждый день, так что нужно еще что-то попроще, например, Chasse-Spleen. Также я возьму бутылочку жевре, белого Pouilly-Fumé Baron de L от De Ladoucette – благородное и округлое. Можно еще Vega Sicilia из Риберы-дель-Дуэро – оно меня усыпляет (смеется).
Когда я писал «Вечную жизнь», я посмеивался над людьми, которые одержимы своим здоровьем. Они так боятся умереть, что перестают жить. Но это было три года назад, а теперь мы видим ситуацию с коронавирусом, когда люди и правда поставили жизнь на стоп. Если бы у меня был выбор, долгая и скучная жизнь или короткая и веселая, с вечеринками и хорошими винами, я бы точно выбрал последнее.
В моей книге Фредерик, который искал ключ к бессмертию, умирает в конце. Если человек так боится жить, он заслуживает смерти. Это как у Чехова в рассказе «Человек в футляре», где главный герой, учитель Беликов, опасался всего на свете. Он всегда выходил в пальто и с зонтиком даже в хорошую погоду. В конце концов он упал с лестницы и умер, а на его похоронах было ощущение, что вот теперь Беликов счастлив, теперь он в безопасности. Сегодня мы живем в мире Беликова, мы все стали Беликовыми. Мы боимся жить.
Сейчас социализация почти под запретом, как по-вашему, чтобы пить вино, нужна компания?
Мне точно нужна, мне нужен разговор о вине или о чем-то другом. Бывает я пью один, но это скорее исключение. Вино – хорошее оправдание для встречи с другими людьми.
Случались ли у вас смешные винные истории?
Лет 20 назад я задумал необычный подарок отцу моего друга, нашел редкую и очень дорогую бутылку вина года его рождения, 1942-го. Уже не помню, что за вино это было. Так он просто открыл ее и разлил по бокалам как самое обыкновенное. Он даже не заметил год урожая, а я постеснялся указать на это. Потом я аккуратно заметил, что оно очень старое, его года рождения, но его это не впечатлило. Сейчас думаю, что он был прав: это же всего лишь вино.
© Ольга Литманова
Блиц
Сколько вина вы пьете в день?
По-разному. Сегодня вообще не пил. Обычно бокал, ладно, полбутылки в день.
Любимое шампанское
Cristal, Krug, Ruinart.
Самая дорогая бутылка вина, которую вы покупали?
Cheval-Blanc за 6000 евро в ресторане Парижа.
Вы винный сноб?
Да!
Три любимых ресторана в Париже.
L’Ami Louis, L’Arpege, Lapérouse.
Любимые места Москвы.
Simachev Shop&Bar (закрыт), «Менделеев», «Пушкин». Москва была свободным городом, все были сумасшедшие и хотели только веселиться. Теперь Москва как Париж, не сильно отличается по энергетике.
Бонус
Маленький гид по парижским ресторанам, где Фредерик Бегбедер встречался со своими визави в сборнике «Интервью сына века» (2017).
… с писателем Бернаром Франком в ресторане La Méditerranée на площади Одеон, «куда частенько захаживал Орсон Уэлс».
Б.Ф.: Бутылку «Шато терре-гро-кайу» 1999 года, пожалуйста, даже если это плохой год.
Заглядываю в меню: бутылка стоит 225 франков. Не самое дорогое вино, но надо будет как-то потихоньку, уходя, прихватить счет с собой. За что мы так любим Бернара Франка? За то, что он умеет выбирать вино? За то, что его инициалы совпадают с «Банк де Франс»? Вовсе нет, просто он последний из могикан.
Он высасывает из раковин моллюсков, политых белым бургундским. Тарелки сделаны в 1960-м по рисункам Жана Кокто <…> Сомелье приносит нам «Шато Макайу» 1993 года. Это совсем не то, что мы заказывали: он перепутал «гро-кайу» с «макайу». Что совершенно в духе Франка: идешь в одно место – и вдруг хоп! – приходишь в другое.
… с писателем Филиппом Соллерсом в La Closerie des Lilas, знаменитом артистическом кафе на бульваре Монпарнас.
Я заказал себе хамон patanegra на доске и бокал бордо. Субъект по другую сторону стола, выдающий себя за Соллерса, взял только яйцо под майонезом.
© La Closerie des Lilas
… с американским писателем Джеем Макинерни в Allard, открытом в 1930-х парой бургундских крестьян, а сегодня входящим в группу ресторанов Алена Дюкасса.
Этот обед с Джеем Макинерни был организован как-то неожиданно и наспех, едва он приехал в Париж на пару дней. Вхожу в Ze Kitchen Galerie, ресторан, который был в моде с неделю – года эдак четыре назад, вижу Джея <…> Короче, сидим наконец друг против друга в этом абсолютно урловом месте.
– It’s an ugly place but it’s supposed to be trendy.
– Yuck! – крякает Джей. – И почему меня вечно приводят в рестораны, каких в Нью-Йорке сотни? Я бы предпочел что-то настоящее, сугубо французское. Сказано – сделано! Хватаюсь за телефон и набираю ресторан «Аллар». У них есть для нас два места (еще бы, сколько денег я у них оставил!)
Наконец входим в «Аллар», и ему сразу делается лучше. На столе, застеленном белой скатертью, появляется тарелка с аппетитно нарезанной сухой овернской колбасой, вокруг суетятся гарсоны в черных пиджаках, приносят бутылки «живри», наполняют наши бокалы. Вот оно, счастье!
– Мне бургундское нравится больше, чем бордо, – говорит Джей Макинерни. – В нем больше особинки. Оно похоже на истеричных европеек, которые вечером трахаются до потери сознания, а наутро влепляют тебе оплеуху и называют подлецом.
Я пью «живри» и упиваюсь его речами.
© Allard
… с философом Аленом Финкелькраутом в l’Arpège.
Мы только-только расположились, когда в двери вошли телохранители с рацией в руках, а за ними – Франсуа Фийон, то бишь премьер-министр, и мадам Мишель Аллио-Мари, министр внутренних дел, которые уселись за столик в нескольких метрах от нас <…>
А.Ф.: Ого-го!
Ф.Б.: Шеф-повара зовут Ален Пассар, у ресторана три звезды в гиде «Мишлен»
А.Ф.: Ух, прямо-таки три!.. Знаете, это слишком круто для меня. Я, пожалуй, пошел… <…>
Ф.Б.: Это подкуп роскошью. Однако Пассар может сделать выбор за нас <…> Это, заметьте, один из лучших ресторанов во Франции, а значит в мире. <…> А вот и господин Пассар. Представляю вам господина Финкелькраута. Этот великий мыслитель не в состоянии сделать выбор в вашем меню.
Ален Пассар. Доверьтесь мне, мсье.
Ф.Б.: На самом деле мы хотим заказать то же, что господин премьер-министр и госпожа министр внутренних дел <…>
А.Ф.: Да-да, дело в том, что мы шпионы. К сожалению, мы неудачно сели.
© l’Arpège
… с писателем Мишелем Уэльбеком в гранд-отеле Dromolend в Ирландии.
А дальше произошла забавная вещь: выйдя в парк, мы поднялись на какую-то террасу и увидели на столике, в ведре со льдом, забытую кем-то бутылку. Я посмотрел на этикетку: «Шато д’Икем, Люр Салюс», 1976 год. Мы уселись и стали пить этот нектар богов прямо из бутылки, которая стоила около четырех тысяч евро.
Внезапно из темноты выросла семья индийцев: муж, жена и двое детей, которые уходили в парк искать привидения. А мы тут расположились за их столиком и хлещем вино как два клошара! Слава богу, мы успели ретироваться до того, как индийский магнат нас засек.
… сам с собой в ресторане Le Pré Catelan в Булонском лесу.
Поскольку осенью у меня выходит новый роман, журнал GQ настоял, чтобы в преддверии мировой премьеры я пригласил сам себя на обед.
Мне пришла в голову замечательная идея. Я спросил, могу ли я пообедать в ресторане, отмеченном тремя звездочками в путеводителе Michelin за счет журнала.
Вот так и получилось, что я сижу теперь в полном одиночестве <…> в саду ресторана «Пре Каталан», в окружении деловых людей, которые обхаживают своих секретарш. За одним из столиков – восхитительно богатые японки, вокруг них суетится целый рой предупредительных официантов. Шеф-повара зовут Фредерик Антон. Пока он показывал мне кухни, я успел ввернуть, что хорошо знаком с критиками кулинарного искусства Жюли Андре и Франсуа Симоном – немножко громких имен никогда не повредит, это заставит отнестись ко мне повнимательнее. <…>
Я заказал отличное белое вино, чтобы поправить здоровье после вчерашнего загула (это было сент-обен премье крю с потрясающим названием «Мюрже собачий зуб» (Alex Gambal Saint-Aubin Les Murgers des Dents de Chien 1-er Cru. – Прим. ред.).
© Le Pré Catelan
Фото на обложке: © Ольга Литманова.
Материал впервые был опубликован в Simple Wine News №136.