Нанкин
Конкурсы сомелье – как азартные игры. Если хоть раз занял какое-нибудь место, обратной дороги нет, будешь состязаться бесконечно. Сомелье в нашей команде просто одержимы конкурсами. Всю дорогу они шелестели мнемоническими карточками и рассказывали друг другу о винных регионах. Это было странно: вечером в лобби-баре, когда самое время расслабиться и выпить, они продолжали обсуждать сорта, ароматику, бочки, сервировку и слепые дегустации.
В один из дней мы стояли в пробке на улицах Нанкина. В автобусе сидели несколько сомелье и девушка-экскурсовод, которая, похоже, рассказала все, что могла, о зарождении коммунизма в Китае и теперь молчала. Крис Лисмон прервал тишину: «На чемпионате Бельгии я свалился со сцены на подаче. Стол стоял очень близко к сцене, а я обходил его по правилам, справа. Дойдя до края, понял, что шагаю в пустоту и сверзился вместе с бокалами. Но я решил доказать, что у меня есть воля к победе, и продолжил. Так мне даже не сбросили баллы за этот пируэт».
Ребята оживились. Маттиа Чанка, лучший сомелье Австралии и кандидат в мастера-сомелье, подхватил: «А я на конкурсе забыл, что нужно сперва разлить гостям воду, и сразу побежал сервировать вино. На полпути к винному столу сообразил, что кувшин с водой полон, а стаканы нет. В голове крутилось только одно: "Двадцать секунд потеряю, черт возьми, двадцать секунд!"».
Берд, слушал, перебирая мнемонические карты, наткнулся на незнакомое лицо на фото: «Народ, это кто?». Все посмотрели и хором: «Да это же Руди Курниван, чувак!». До самого отеля они травили байки и изводили друг друга каверзными винными вопросами.
Шэньчжэнь
«Мои родители прожили долгое время в России», – сообщил Йонекс Чжан, сжимая мои плечи коленями. Почему он заговорил об этом сейчас, я не понял, наверное, для поддержания разговора. Мы ехали по очень медленной американской горке в парном болиде, куда нас вдвоем с Сосновским посадить не решились: маловато места.
Йонекс сидел позади меня, а двигались мы с такой скоростью, что пятилетний малыш обогнал бы нас влегкую.
– Что они там делали? – спросил я, смирившись с глупостью своего положения.
– Ездили в 80-е с дипломатической миссией.
Мы вошли в вираж и слегка накренились. Упитанный Йонекс под действием гравитации слегка изменился в лице, но продолжал говорить.
– Я читал Достоевcкого и Пушкина, мне очень нравится ваша литература.
– А я вашу не читал, к сожалению, все руки не доходят.
Через пару минут мы достигли финиша, выгрузились из болида и двинулись за экскурсоводом. После восьми часов дороги нас повели не на обед, а в луна-парк. Уставшим и голодным людям показывали народные танцы и катали их на поскрипывающих аттракционах. Мы провели в Китае больше недели, но ничего о местных винах нам до сих пор не рассказали.
Мы видели мавзолей отца нации Сунь Ятсена, письменный стол генералиссимуса Чан Кайши, но о вине не было ни слова. Нас подвели к огромному резиновому Кинг Конгу с вагонеткой в руках. В животе урчало.
– Это какой-то сюрреализм, – сказал Роман, хватаясь за поручень внутри вагонетки, которую гигантская обезьяна начала медленно раскачивать в своих лапищах.
– Терпи, Рома, терпи, – прокричал я, и в этот момент Кинг Конг весьма чувствительно встряхнул кабинку с десятком сомелье.
Иньчуань
Роман сидел в гостиничном холле в русской косоворотке и в шлеме виртуальной реальности. Не помню, были ли лапти, но со шлемом образ был совершенно фантастический, что-то из Стругацких.
– Что я должен делать в этой игре?
– Для начала откалибруй джойстик, – подсказал я.
В главном отеле Иньчуаня только что прошла церемония награждения победителей конкурса сомелье, приуроченного к саммиту One Belt One Road, и по гостинице бродили сомелье в своих национальных костюмах – таковы правила.
Мануэль Негрете привез маску луча либре, Камил Прокеш сидел в ярко расшитом моравском жилете, а в баре можно было наткнуться на Георгия Дарцимелию из Грузии – в черкеске с газырями и здоровенным кинжалом на поясе. Живописнейшее зрелище.
Конкурс, к которому все так долго готовились, наконец-то состоялся. Это была командная игра по всем правилам, теория, практика, но с небольшой особенностью: за день до конкурса всем раздали по десять страниц, на которых сухо, с опечатками и на скорую руку рассказывалось о местном виноделии: климат, сорта винограда и так далее. И предупредили, что теоретические вопросы будут составлены по этим листам. На отборочном туре ребят по ним буквально допрашивали с пристрастием.
– Почему нельзя было провести за эти две недели несколько семинаров по здешнему виноделию, – допытывался я у Романа, увлеченного получением бонусов в видеоигре.
– Потому что они должны были покатать нас на резиновом Кинг Конге.
– И свозить к мавзолею Сунь Ятсена.
– Вот видишь, ты уже выучил имя отца нации. Это победа.
Китайский конкурс стал, по сути, товарищеским матчем. Команда, в которой выступал Роман, заняла четвертое место. По мне так и неплохо, но чувствуется, что он хотел первое. Сам конкурс отнял не много времени, зато выступления почетных политических деятелей на китайском, без перевода, тянулись целую вечность. Вдобавок каждого сомелье просили выйти на сцену и описать одно из китайских вин.
Разумеется, лились бесконечные похвалы, прерываемые аплодисментами и еще более долгими речами на китайском. Мелькнула мысль, что международная команда служила лишь украшением, и китайцы на этом мероприятии отчитывались друг перед другом о том, каких высот достигли и сколько юаней освоили на винодельческой отрасли за начало пятилетки. Скорее всего, так оно и было.
Welcome to Ninxia Hui!
Этими словами нас встречали в главном винодельческом регионе Китая, расположенном в Нинся-Хуэйском автономном районе.
Поднебесная – мировой лидер по количеству виноградников, но, к сожалению, большинство их посадок – не винифера. Тем не менее китайское правительство столь щедро спонсирует эту отрасль, что за последние десять лет количество «винных» гектаров в стране возросло в несколько раз. Несмотря на свою непростую природу, Нинся держит флаг самой престижной винодельческой области Китая.
Местное вино Helan Qing Xue Jia Bei Lan Cabernet Blend получило в 2010 году главный приз на Decanter World Wine Awards среди недорогих бордоблендов, а наши сомелье вслепую спутали одно из топовых китайских красных с Ridge Monte Bello. Китайцы не скрывают, что хотели бы ассоциировать вина из Нинся с Напой, и даже пытаются повторить опыт Стивена Спурье, всячески схлестывая вслепую свои творения с французскими образцами. В декабре 2011 года под предводительством Джинни Чо Ли в Пекине прошла слепая дегустация Ningxia vs Bordeaux.
Достаточно упомянуть название одной из виноделен, чтобы охарактеризовать все, что мы там видели: Château Terroir. Шах и мат, французы!
Нинся – единственный регион Китая, где есть официальная классификация виноделен, выстроенная по принципу пяти классов, прямо как на берегах Жиронды. Достаточно упомянуть название одной из виноделен, чтобы охарактеризовать все, что мы там видели: Château Terroir. Да, именно так. Шах и мат, французы! Принадлежит винодельня, кстати, корпорации Great Wall, которая, помимо прочего, выпускает автомобили. С терруаром здесь особые отношения. Расположенный в долине реки Хуанхэ и у подножий Хэланьшаньского хребта, регион может похвастаться крепкими заморозками зимой и пустынной жарой летом.
Природа Нинся, прямо скажем, не то чтобы сильно подходит для копирования бордоских вин. Климат здесь настолько суров, что после урожая лозы прикапывают землей, чтобы те не замерзли насмерть, и по всей территории региона (даже где нет виноградников) проложены системы искусственной ирригации, чтобы летом этот оазис не сварился заживо. Расстояние в междурядьях, в связи с практикой укрывного виноградарства, составляет метра три. Один из виноделов рассказал нам, что, несмотря на все ухищрения, каждую зиму 10% лоз гибнет. Хотя Хэланьшаньские горы и защищают регион от пустыни Гоби зимой и летом, ее влияние на местное виноделие не назовешь благотворным.
И все же Нинся развивается семимильными шагами: в 2004 году здесь было 2600 гектаров посадок, к 2019 их было уже 40 000. В регионе около 200 виноделен, среди которых есть и хозяйства, принадлежащие европейцам, например LVMH, Pernod Ricard и Lenz Mozer. Последних можно понять: везти через весь мир недорогой и не особо терруарный продукт, вроде игристого Chandon, дорого, проще «мутить» его на месте.
Топовые вина Нинся – типичные дети жаркого климата, толстые и откормленные. Вслепую они показывают неплохие результаты, но только если абстрагироваться от астрономических цен. В 500 юаней (чуть более 5000 руб.) вам обойдется средненький каберне совиньон, а топовые этикетки продаются по стоимости именитого Бордо. Из красных популярны сира, мальбек, марселан и сорта бордоского бленда, а среди белых шардоне и почему-то вельшрислинг.
У региона 7 аппелласьонов: Шицзуйшань (Shizuishan), Иньчуань (Yinchuan), Хэлан (Helan), Юннин (Yongning), Цинтунся (Qingtongxia), Чжунвэй (Zhongwei) и Хунсибao (Hongxibao), из которых первые три – самые прогрессивные и многообещающие.